Известные песни на стихи Е. Долматовского
- «А годы летят» (М. Фрадкин) — исп. Валентина Левко, Людмила Зыкина
- «А любовь всегда бывает первою» (М. Фрадкин) — исп. Алла Иошпе
- «А может быть» (Я. Френкель) — исп. Андрей Миронов
- «В добрый час» (М. Фрадкин) — исп. Владимир Бунчиков и Владимир Нечаев
- «Венок Дуная» (О. Фельцман) — исп. Эдита Пьеха
- «Весна 45-го года» (А. Пахмутова) — исп. Юрий Богатиков
- «Взрослая пора» (Я. Френкель) — исп. Иосиф Кобзон
- «Возвращение» (О. Фельцман) — исп. Вадим Мулерман
- «Воспоминание об эскадрилье „Нормандия-Неман“» (М. Фрадкин) — исп. Марк Бернес, Владимир Трошин
- «Всегда и снова» (М. Фрадкин) — исп. Людмила Сенчина и Иосиф Кобзон
- «Всё стало вокруг голубым и зелёным» (Ю. Милютин) — исп. Вера Красовицкая
- «Где ты раньше был?» (Э. Колмановский) — исп. Валентина Толкунова
- «Добрые приметы» (М. Фрадкин) — исп. Лев Лещенко и Валентина Толкунова
- «Если бы парни всей земли» (В. Соловьёв-Седой) — исп. Марк Бернес
- «За фабричной заставой» (М. Фрадкин) — исп. Эдуард Хиль, Валентин Дьяконов
- «И на Марсе будут яблони цвести» (В. Мурадели) — исп. Владимир Трошин, Виталий Марков
- «Комсомольская площадь» (Э. Ханок) — исп. Татьяна Рузавина и Сергей Таюшев
- «Комсомольцы-добровольцы» (М. Фрадкин) — исп. Александр Ворошило
- «Ласковая песня» (М. Фрадкин) — исп. Людмила Сенчина, Людмила Гурченко
- «Ленинские горы» (Ю. Милютин) — исп. Иван Шмелёв, Владимир Нечаев
- «Лизавета» (Н. Богословский) — исп. Борис Кузнецов и Лев Полосин
- «Любимый город» (Н. Богословский) — исп. Марк Бернес
- «Марш выпускников» (Н. Богословский)
- «Марш советской молодёжи» (С. Туликов) — исп. Владимир Бунчиков
- «Моя любимая» (М. Блантер) — исп. Юрий Гуляев, Виктор Вуячич
- «Мы жили по соседству» (М. Фрадкин) — исп. Владимир Трошин и Олег Анофриев
- «Нет, мой милый» (М. Фрадкин) — исп. Галина Ненашева, Людмила Гурченко
- «Огонёк в твоём окне» (Н. Богословский) — исп. Владимир Макаров, Марк Бернес
- «Он и она» (В. Мурадели) — исп. Нина Пантелеева, Эмиль Горовец
- «Офицерские жёны» (А. Долуханян) — исп. Майя Кристалинская
- «Песня единства» (М. Блантер) — исп. Владимир Бунчиков, Георгий Абрамов
- «Случайность» (А. Экимян) — исп. Арташес Аветян, Вадим Мулерман
- «Случайный вальс» ( М.Фрадкин) — исп. Леонид Утесов
- «Столица областная» ( М.Фрадкин) — исп. ВИА «Пламя»
Поэзия
- Лирика (1934, сборник стихов);
- День (1935, сборник стихов);
- Феликс Дзержинский (1938, поэма);
- Дальневосточные стихи (1939, цикл стихотворений);
- Московские рассветы (1941, цикл стихотворений);
- Степная тетрадь (1943, цикл стихотворений);
- Вера в победу (1944, цикл стихотворений);
- Стихи издалека (1945, цикл стихотворений);
- Одна судьба (1942—1946, поэтическая трилогия);
- Слово о завтрашнем дне (1949, цикл стихотворений);
- Песнь о лесах (1949, текст оратории);
- Сталинградские стихи (1952, цикл стихотворений);
- Добровольцы (1956, роман в стихах);
- Кукуруза (19??, поэма);
- Последний поцелуй (1967, поэма);
- Верность (1970, цикл баллад);
- Руки Гевары (1972, поэма);
- Чили в сердце (1973, поэма);
- Побег (1974, поэма);
- Хождение в Рязань (1975, поэма);
- Письма сына (1977, поэма);
- У деревни «Богатырь» (1981, поэма).
Проза
Зелёная брама. Документальная легенда об одном из первых сражений Великой Отечественной войны (1979—1989).
Литературная критика
- Из жизни поэзии (1965)
- Молодым поэтам (1981)
Автор песен
- 1939 — Истребители — «Любимый город»
- 1941 — Морской ястреб — «Уходит от берега «Ястреб морской»»
- 1949 — Встреча на Эльбе
- 1954 — Мы с вами где-то встречались — «Песня Ларисы»
- 1957 — Екатерина Воронина — «Здесь у нас на Волге»
- 1958 — На дорогах войны — «Песня о Севастополе»
- 1958 — Добровольцы — «Комсомольцы-добровольцы» «А годы летят…»
- 1963 — Мечте навстречу
- 1964 — Армия трясогузки
- 1971 — Молодые
Литературная основа сценария (часть текста фильма).
1958 — Добровольцы — «Добровольцы», роман в стихах.
Персонаж (прототип)
Звезда эпохи — Долматовский.
Что мир не существует без меня…
Действительно, трудно представить себе более советского стихотворца – по духу, по уверенности в «нашей правде», за которую – и наука, и труд миллионов людей. И кровь, и мечты нескольких веков. Да и активная позиция в жизни, культ труда, в том числе литературного, наравне с пролетарским – всё это вписывалось в советский канон. При этом он не был аскетом: заядлый автомобилист, франт, коллекционер импозантных трубок…
Он стал старомоден, когда пообтрепались идеалы Октября. Это чувствуется по мемуарам Долматовского – подробным, умным, но написанным как будто человеком из прошлого. Он остался верен идеалам и вкусам молодости. Для него, кажется, и в 1980-е живыми оставались и Фадеев, и Горбатов, не говоря уж о Симонове. Более позднюю поэзию он ни душой, ни разумом не принимал, хотя нежно относился ко многим своим литинститутским ученикам. Многое ему казалось манерным, ложно многозначительным, кокетливо упадническим. Уж он-то, заживо похороненный в 1941-м и причастный к поражению Третьего Рейха, имел право требовать от молодых поэтов хотя бы тусклой искры жизнелюбия.
Новые времена дали ему возможность подробнее и честнее писать об аресте отца, об окружении и плене, но утратилось что-то другое, главное. Оставался, в лучшем случае, сарказм:
Погрузился я в поток
Нынешнего времени —
И остался без порток
С кепочкой на темени!
В Литературном институте есть именная аудитория Долматовского. В доме Герцена он и учился, и преподавал. На это ушло около шестидесяти лет. Потом его сбила машина, как раз неподалеку от Литинститута. Долматовский после этого даже в больницу не лег. Но в голове зашевелился фронтовой осколок – и дело закончилось инсультом. Умер Евгений Аронович в 79 лет, осенью 1994 года, на самом пике ломки того общества, того стиля жизни, который он воспевал – и по разнарядке.
Я верил в детстве искренне и твердо,
Что мир не существует без меня. –
Эта вера и держала его до конца, несмотря на неизбежные оговорки.
Наверное, лет 30 назад самое время было называть Долматовского ретроградом, язвить. Но сейчас-то ясно, что главнее другое. Он был под Сталинградом. Его стихи знали сталинградцы. Он шел по освобожденному Берлину – и был необходим той армии. Что может быть важнее?
Семья
Родители Евгения Долматовского: Арон Моисеевич Долматовский и Адель Марковна Ингал. 1906 г. Гейдельберг.
- Брат — Юрий Долматовский, конструктор автомобилей и историк автомобилестроения.
- Дядя (муж сестры матери, Анны Марковны Ингал) — Давид Абрамович Левин (1863—?), юрист, журналист, редактор и издатель, сотрудник «Юридической газеты», газет «Право» и «Речь», журнала” Восход”, редактор газет «Свобода и равенство» и «Наша жизнь»; его сестра Мария была замужем за гинекологом Николаем Самуиловичем Каннегисером (братом инженера И. С. Каннегисера), а после его смерти — за переводчиком Исаем Бенедиктовичем Мандельштамом.
- Дочь — Галина Долматовская (1939—2021), кинорежиссёр-документалист.
- Дочь — Наталья Долматовская (1947 г.р.), переводчик и преподаватель английского языка.
- Внучка — Татьяна Долматовская, художник по костюмам, жена телеведущего, главного редактора журнала «Афиша-Еда» Алексея Зимина (род. 1971).
- Внук — Василий Кутьин (1978 г.р.), кандидат экономических наук, маркетолог-аналитик.
- Двоюродные братья — скульптор Владимир Иосифович Ингал; учёный в области металлообработки Георг Авраамович Долматовский (1912—1991).
Отстоим Сталинград!
В 1939-м он получил орден «Знак почёта». Самую настоящую государственную награду. Сталин умел награждать молодых литераторов. Орденоносец – это уже статус. Это слово в те времена указывали даже при публикации стихов, даже в титрах кинофильмов.
Долматовский участвовал в «освободительном походе Красной Армии» 1939 года, когда к Советской Украине и Белоруссии были присоединены земли, на которые, как были убеждены товарищи поэта и он сам, Польша прав не имела. Впрочем, никакой Польши теперь вовсе не стало. До поры до времени. Там он написал песню, которая стала народной в годы Великой Отечественной – «Моя любимая»:
В кармане маленьком моем
Есть карточка твоя –
И значит, мы всегда вдвоем,
Моя любимая…
Сам Матвей Блантер подарил этим стихам мелодию. Получилась одна из самых тонких лирических песен того времени. Лучше всех ее пел Сергей Лемешев. Не верите – проверьте.
В августе 1941 года контуженный военкор попал в плен. Шли бои за Украину, Красная армия отступала. В Уманском котле, в районе урочища Зеленая Брама, он, вместе с сотнями красноармейцев, попал в плен. Хватило ли ему тогда природного оптимизма, чтобы не распрощаться с жизнью? Коммунист, да ещё еврей… Товарищи не выдали его, а московские друзья, узнав о плене, были уверены, что поэт погиб. Даже провели вечер его памяти. А ему – со второй попытки – удалось бежать. Немцы оказались не всесильными. К военнопленным, даже беглым, у нас относились с подозрением. Но его спас генерал Александр Родимцев, старый приятель – ещё с 1939 года – и будущий герой Сталинграда. Пригрел, дал отменную характеристику. Всю жизнь они потом приятельствовали. А про гибель двух армий в Уманском котле он потом писал всю жизнь – и в стихах, и в прозе.
Ни плен, ни контузии не могли остановить его, не могли умерить его активность. Он сражался как мог – своим легким пером. Стихи Долматовского появлялись в «Правде» и «Известиях», а также едва ли не во всех армейских газетах. Недаром он отмечал день рождения в День советской печати! Но в историю войны вошли даже не эти боевые воззвания, а песни, написанные вместе с молодым композитором Марком Фрадкиным. Они сдружились. Вместе колесили от Сталинграда до Курска.
Как в далекие годы, над нами горят
Крылья красных советских знамен:
Отстоим Сталинград!
Отстоим Сталинград!
Из сердец непреклонен заслон! –
Эти строки Долматовского знали многие сталинградцы. Песни о Днепре, а особенно «Случайный (первоначально – офицерский) вальс» принесли им настоящую славу. Да и как можно было не подпевать такой мелодии – заложенной уже в стихах:
В этом зале пустом
Мы танцуем вдвоем,
Так скажите хоть слово,
Сам не знаю, о чем…
Такую песню попросил написать Долматовского летчик Василий Васильев. Это произошло с ним: случайная встреча, любовь с первого взгляда, срочный отъезд прямо из танцевального круга… Всё так и случилось, как надеялся летчик: песня прозвучала по радио, девушка откликнулась. Только Васильев уже погиб. Каждый раз, когда звучала эта песня – а она вошла в эстрадную классику, – Долматовский вспоминал летчика Васильева… И такими историями его стихи переполнены.
НАШИ ЛЮДИ
Малышев Андрей Валентинович
Литература
русский писатель
Рахимов Родион Галинурович
Литература
советский и российский писатель, публицист, переводчик, эколог, общественный деятель
K’naan
Литература
сомалийско-канадский поэт, рэпер и музыкант
Iванiв, Виктор
Литература
российский поэт и писатель, кандидат филологических наук
FM-2030
Литература
писатель-фантаст, футуролог и философ, один из основателей трансгуманистического движения
Яшин, Александр Яковлевич
Литература
русский советский прозаик и поэт
Яшен, Камиль
Литература
советский узбекский прозаик, поэт, драматург, общественный деятель
Яшвили, Паоло Джибраэлович
Литература
грузинский советский поэт и общественный деятель
Основные произведения
- Собрание сочинений в 3 томах. — М.: Художественная литература, 1989—1990.
- Собрание сочинений в 3 томах. — М.: Художественная литература, 1978—1979.
- Избранные произведения в 2 томах. — М.: Художественная литература, 1971.
Поэзия
|
|
Проза
- Зелёная брама: Документальная легенда об одном из первых сражений Великой Отечественной войны (1979—1989). — М.: Политиздат, 1989. — 3-е изд. — 319 с.
- Очевидец: Писатели на войне. // «Октябрь». — 1995. — № 5. — С. 3—78.
Творчество
В 1938-м, когда свет увидели «Феликс Дзержинский» и «Стихи и поэмы», у Долматовского случилось несчастье — отца арестовали по обвинению в причастности к контрреволюционной организации и расстреляли 20 февраля 1939-го.
Евгений Долматовский в Берлине в 1945-м
Через год и до победного 1945-го Евгений числился в рядах Красной армии в качестве военного корреспондента. Летом 1941-го он попал в «Уманский котел» (окружение в ходе сражения под Уманью) и оказался в плену в Зеленой браме, из которого посчастливилось сбежать.
Солдату удалось скрыться на оккупированной территории и перейти линию фронта — воспоминания об этих моментах отражены в поэме «Пропал без вести» и книге «Было: записки поэта». После последующих проверок и допросов в особом отделе НКВД его в начале 1942-го вернули на фронт в звании батальонного комиссара. Воевать он продолжил в дивизии давнего друга Александра Родимцева, а после присутствовал при подписании акта капитуляции Германии.
В тяжелые годы автор успел выпустить сборники стихов о войне «Московские рассветы», «Степная тетрадь», «Вера в победу» и «Стихи издалека».
В мирное время мужчина работал в Сталинграде, выступил как сценарист нескольких кинокартин («Добровольцы» по одноименному роману в стихах, «Товарищ песня», «Поэма о сталинградцах», «Гаврилов и Кляйнер, рядовые», «Автографы Победы»). И до конца своей жизни не переставал пополнять творческую биографию, где нашлось место и прозе.
Евгений Долматовский и Марк Фрадкин
Евгений Аронович — создатель многих известных и любимых хитов. В почетном списке — «Любимый город», «Ты ждешь, Лизавета, от друга привета», «Весна 45-го года», «Если бы парни всей земли», «Дорога на Берлин», «Случайный вальс» (музыка Марка Фрадкина), «Родина слышит», «А годы летят», «Некрасивых женщин не бывает» и многие другие.
Награды и премии
- орден Ленина (16 ноября 1984 года) — за заслуги в развитии советской литературы и в связи с 50-летием образования Союза писателей СССР
- орден Октябрьской Революции (05.05.1975)
- 2 ордена Отечественной войны 1-й степени (12.09.1944; 11.03.1985)
- 2 ордена Трудового Красного Знамени (17.06.1965, ?)
- орден Красной Звезды (29.01.1943)
- орден «Знак Почёта» (31.01.1939)
- медаль «За боевые заслуги» (1940)
- медаль «За оборону Сталинграда»
- другие медали
- Сталинская премия третьей степени (1950) — за стихотворный сборник «Слово о завтрашнем дне» (1949)
- Международные премии (1950, 1969)
- медаль имени Александра Фадеева (1983)
- премия Госкомиздата СССР и Союза писателей СССР имени П. Тычины (1985).
Личная жизнь
Тогда же режиссер, писатель и доктор искусствоведения рассказала, что впоследствии отец пытался устроить личную жизнь еще 3 раза. В последующих браках родились ее сестры Наталья (мать актера Владимира Долматовского), и Ольга, с которыми сложились теплые дружеские отношения. Известно, что он брал в жены Ирину Левченко — советского офицера, Героя Советского Союза, и Наталью Боде — известного военного фотографа.
По словам Галины Долматовской, Евгений Аронович слыл романтиком — садился в автомобиль и ехал в неизвестном направлении или наблюдал за тем, как взлетают самолеты с аэродрома. Путешествия являлись еще одной страстью литератора — впечатления о поездках неизменно находили отражения в стихотворениях. Плюс — любил преподавать в родном Литинституте, где одну из аудиторий студенты назвали его именем.
Детство и юность
В 5-й день 1915-го (по новому стилю) у адвоката, доцента МЮИ Арона Долматовского и Аделлы (Адели) Ингал спустя 10 лет брака родился младший сын Женя. Двумя годами раньше в семье появился первенец Юра, впоследствии ставший конструктором автомобильной техники.
Из семейной биографии следует, что дедушка по материнской линии Меер Нутович принадлежал к купеческому сословию, дедушка Моисей Лейбович владел магазином готового платья и стал купцом 1-й гильдии. Дядя Давид Левин трудился редактором и издателем, внучка Татьяна — художник по костюмам, двоюродные братья нашли себя в области скульптуры и металлообработки.
Евгений Долматовский в молодости
Ранние годы мальчика прошли в Ростове-на-Дону, откуда он впоследствии вместе с родными перебрался в родную Москву. После выпуска из среднего общеобразовательного учреждения подросток поступил в педтехникум, где делал первые шаги в писательстве, публикуясь в пионерских изданиях. Известно также, что молодой человек, выпустивший дебютный сборник «Лирика» в 1934-м, приложил руку к строительству столичного метро, а в 1937-м окончил Литературный институт имени Алексея Горького.
Забавный случай из детства литератора приводил ученый Генрих Абрамович. На школьном вечере, где присутствовали Алексей Гастаев, Владимир Луговской и другие, знакомство последнего со своими сочинениями вдруг прервал громкий разговор одного из учеников. Провинившемуся было предложено прочесть лучшее произведение, и тот, не стесняясь, взобрался на сцену и продекламировал собственное стихотворение.
Любимый город в синей дымке тает…
Он был одним из лучших песенников ХХ века. А ведь мастеров этого замысловатого жанра в том столетии было предостаточно. Многое вспоминается сразу, без малейшей натуги:
В далёкий край товарищ улетает,
Родные ветры вслед за ним летят.
Любимый город в синей дымке тает.
Знакомый дом, зеленый сад, веселый взгляд…
Перед войной эту песню знали все. Да и в наше время она не забыта. Конечно, дело и в мелодии Никиты Богословского – ажурной и привязчивой. Но и в стихах молодого Долматовского – который, несмотря на непростую судьбу, был очарован романтикой предвоенной жизни, превращал официоз в поэзию. И это очарование притягивало. Придавало словам энергию, как мотор – самолету.
Любовь никогда не бывает без грусти,
Но это приятней, чем грусть без любви.
Это тоже из Долматовского, предвоенного, правда, популярной эта песня из кинофильма «Сердца четырёх» стала уже в год Победы.
Первая его книга – «Лирика» – вышла, когда поэту было 20 лет. К тому времени он уже давненько публиковал стихи в «Пионерской правде» и даже успел попререкаться с самим Маяковским. Тот раскритиковал детские опусы Долматовского за подражание акмеистам. Слишком высокопарно писал в то время сын адвоката. Пастернак заступился за мальчишку: «Он же еще совсем ребенок!» Тогда Маяковский ответил в своем репризном духе: «Если ребенок, пускай ездит на трехколесном велосипеде. А если взялся писать стихи, пускай становится самим собой».
Юношей, по комсомольской путевке, он работал на Метрострое – на самой громкой московской стройке, о которой тогда много говорили и писали. Надел спецовку, взялся за вагонетку, толкал ее по рельсам – и вполне приобщился к миру передовиков-пролетариев. Он, конечно, тоже много писал о метростроевцах – и неизменно в романтическом духе. Его «Песню шахты 12» на разные лады напевали рабочие – и под землей, и на земле.
В марте 1938 года его отца – Арона Моисеевича Долматовского – арестовали за участие в контрреволюционной организации. Он был знаменитым адвокатом с дореволюционных времен. И наверное, во многом – человеком старорежимным. Как-никак, сын купца первой гильдии. А в Ростове-на-Дону еврею достичь такой торговой чести было непросто. Приходилось и с начальством ладить, и на православную церковь щедро жертвовать. Скорее всего, он был скептиком и в царские, и в советские времена. Трудно не оказаться скептиком настоящему адвокату.
После ареста Евгений хлопотал за отца. Дошел до самого Вышинского, вхожего в свое время в их дом. Тщетно. При этом в подполье он не ушел и жить крадучись он не желал. Так совпало – вскоре после расстрела отца Долматовский стал известным поэтом. Выходили публикации, сборники, а песни его зазвучали повсюду. Наш герой стал самым очевидным подтверждением максимы «Сын за отца не отвечает». Гибель отца не привела его не только к протестным настроениям, но и к сомнениям, бросающим тень на советскую власть. Для него это была просто семейная трагедия. И до, и после реабилитации Арона Долматовского, которая случилась в 1954 году.
Победитель
В конце войны Долматовский играючи написал песню «Дорога на Берлин» (снова вместе с Фрадкиным) – и получилось предзнаменование Победы. Полковник Долматовский обнимал американских офицеров на берегах Эльбы, расписался на стене рейхстага, был свидетелем подписания акта о капитуляции Берлина – ведь он еще в Сталинграде сдружился со знаменитым генералом Василием Чуйковым. Его любили, ему доверяли. А Долматовский понимал, что ему досталась необыкновенная, сказочная судьба. И жил восхищенно.
Есть фотография – Долматовский шагает по освобожденному (все-таки именно освобожденному, а не покоренному) Берлину с головой Гитлера в руках – он нашел ее в рейхстаге, она слетела со скульптуры во время обстрелов. Он немного погулял с головой, а потом зашвырнул ее куда-то… Это один из самых выразительных кадров Победы.
В одном стихотворении, вспоминая о давнем, послевоенном поэтическом вечере, Евгений Евтушенко нашел колоритную формулу:
Был Долматовский важный, строгий,
еще бросавший женщин в дрожь.
Да, после войны он излучал силу, был на коне. Быть победителем – это особая психология, а он был именно победителем. К поколению, которое в поэзии олицетворял Евтушенко, он относился без восторгов. Особенно – когда они вошли в силу и стали противопоставлять свою «сложность» романтической ортодоксальности таких поэтов, как Долматовский.
После войны они с Фрадкиным написали ещё одну из лучших своих песен. Кажется, что она появилась в начале 1920-х, во время Гражданской войны, что ее автор – Михаил Светлов или Михаил Голодный, но это стилизация – и тончайшая:
За фабричной заставой,
Где закаты в дыму,
Жил парнишка кудрявый,
Лет семнадцать ему.
О весенних рассветах
Тот парнишка мечтал.
Мало видел он света,
Добрых слов не слыхал…
Мальчишка погибает, девушка ждет, написано это просто и светло. Настоящий городской романс – в высоком смысле. Без литературщины и оперетты.
Он снова и снова возвращался к своей юности. Его эпос про метростроевцев, быть может, слишком прямолинеен и мелодраматичен, хотя фильм «Добровольцы», «при всём при том» получился нестареющий. Есть там и настоящие блёстки – такие, как эта песня, еще один шедевр Долматовского и его постоянного соавтора-композитора Фрадкина:
Вот так и живём, не ждём тишины,
Мы юности нашей как прежде верны.
А сердце, как прежде, горит оттого,
Горит оттого,
Что дружба превыше всего.
А годы летят, наши годы как птицы летят,
И некогда нам оглянуться назад.
Не созданы мы для лёгких путей,
И эта повадка у наших детей.
Мы c ними уходим навстречу ветрам,
Навстречу ветрам,
Вовек не состариться нам.
Это программные стихи. Он любил людей неусидчивых, неугомонных. И сам был таким. Это была не просто романтическая поза. Ему нравилась жизнь кочевая, комсомольская. И это было непритворным. Таков уж был темперамент – вмешиваться в споры, отстаивать свою правду. Даже если кому-то она кажется архаичной.
