Лифарь Сергей Михайлович

Ревность

В 1924 году Серж Лифарь стал балетмейстером “Русских сезонов”. Их отношения начинали набирать обороты. Все больше они проводили времени вместе, беседуя на сокровенные темы. И существовали вместе вполне гармонично без ссор и упреков.

Были у них и “свои” прозвища. Дягилев был “Котушка”, а Лифарь – “Кукса”. Правда в мемуарах артист вспоминает еще об одном прозвище своего учителя – “Оттелушка”.

Дягилев очень ревновал своего фаворита. Он старался (как и с Нижинским) закрыть его от внешнего мира, оставив возле него только парочку “нужных” друзей. Ко всем остальным он относился довольно скептически.

Ревновал он к артисткам кордебалета, к партнершам по танцам, к случайным знакомым. Даже к Тамаре Карсавиной, которая была любимой балериной Сергея Павловича. Тут разыгралась целая сцена ревности…

Из воспоминаний Лифаря (Тамара Карсавина была его партнершей по балету “Ромео и Джульетта”):

Позже их конфликт был улажен.

Детство и увлечение танцами

С 1911 года семья Лифарей осела в Киеве. Сергей вместе со старшим братом начал учиться в подготовительном классе 1-й Киевской гимназии, через год был принят на обучение в Императорскую Александровскую Киевскую гимназию. Сергей Лифарь от природы был наделен тонким музыкальным чутьем. Параллельно с учебой в гимназии он пел в церковном хоре Софийского собора под руководством регента Я. Калишевського, посещал занятия в Киевской консерватории по классу фортепиано и скрипки, обучаясь у профессора Воячека. Одновременно молодой Сергей Лифарь заинтересовался и театром, но родители, наблюдая очевидные музыкальные успехи сына, не одобряли это его увлечение. Но позже отменили запрет и разрешили посещать сыну Киевский драматический театр и оперу.

В смутное время революции и гражданской войны, когда Киев постоянно переходил из рук в руки различных воюющих сторон, Сергею пришлось на время прервать свои занятия.

В 1919 году, когда в усадьбах стало опасно жить из-за грабежей и разбоев, семья Лифарей переселилась в дом возле Софиевской площади. Тогда это был дом номер 7 на улице Ирининской. Позже – номер 3-а (нумерация периодически менялась, но числа оставались нечетными). Чтобы хоть как-то прокормиться в эти годы, Сергей с отцом Михаилом Яковлевичем и братом Леонидом нанимались рубить или пилить дрова.

Творческое наследие[править | править код]

Творческое наследие Лифаря огромно — это и создание более 200 балетов, написание 25 книг по теории танца. Лифарь воспитал 11 звёзд балета. В 1947 году он основал в Париже Институт хореографии при Гранд-Опера, с 1955 года вёл курс истории и теории танца в Сорбонне, был ректором Университета танца, профессором Высшей школы музыки и почётным президентом Национального совета танца при ЮНЕСКО.

Постановкиправить | править код

Парижская Опера

• 22 мая  — «Вакх и Ариадна» Альбера Русселя
• 16 декабря  — «На Днепре» Сергея Прокофьева
•  — «Кошка» Анри Соге (собственная версия с использованием оригинальной хореографии Баланчина).
• 9 июля  — «Икар» Артюра Онеггера
• 21 июня  — «Александр Великий» Филиппа Гобера
• 2 июля  — «Рыцарь и девушка» Филиппа Гобера
• 31 декабря  — «Болеро» Мориса Равеля, либретто Лифаря и Léon Leyritz, оформление Léon Leyritz (Тореро — Серж Лифарь, Марилена — Сюзанна Лорсия, Спонтане — Серж Перетти)
• 23 июля  — «Сюита в белом» Эдуара Лало
• 15 декабря  — «Миражи» Анри Соге по либретто Сержа Лифаря и Адольфа Кассандра, оформление Кассандра.
• 14 июня  — «Федра» Жоржа Орика
• 14 ноября  — «Белоснежка» Мориса Ивена, оформление Дмитрия Бушена

Оригинальный русский балет, гастроли в Австралии

1939—1940 — «Прекрасный Дунай», «Икар», «Павана» (все 3 мировые премьеры)

Новый балет Монте-Карло

• 29 октября  — «Утренняя серенада» Франсиса Пуленка
•  — «Шота Руставели» на музыку Артюра Онеггера и Александра Черепнина

Театр Елисейских Полей

1948 — постановка новой редакции балета «Стальной скок» Сергея Прокофьева, художник Фернан Леже

Балет Франции

1958 — «Франческа да Римини» на музыку П. И. Чайковского, оформление Феликса Лабисса

Эмиграция и признание

В 1921 году Нижинская эмигрировала за границу и начала работать в Париже «Русском балете Дягилева» (Ballets russes) в качестве хореографа. Обосновавшись во Франции Нежинская отправила приглашение в Советскую Украину группе своих бывших учеников. Лифарь был одним из тех, кто откликнулся на призыв своей учительницы. В 1922 году он нелегально перешел границу и через Варшаву в январе 1923 года добрался до столицы Франции. Но прежде чем начать блистать на французской сцене Лифарь еще некоторое время обучался у известного итальянского педагога, балетмейстера и виртуозного танцовщика Энрико Чекетти, среди учеников которого были такие выдающиеся артисты балета как Анна Павлова, Тамара Карсавина, Матильда Кшесинская, Ольга Преображенская, и другие.

После обучения у Чекетти, Лифарь был принят в труппу Сергея Дягилева, где очень скоро стал одним из ведущих артистов. Уже в 1925 Лифарь танцевал ведущую партию Борея в балете В. Дукельського «Зефир и Флора”, в следующем сезоне – Принца в «Лебедином озере» в 1929 году – главную партию в «Блудном сыне» Сергей Прокофьева. Именно после фантастического триумфа в роли Блудного сына в одноименном балете Прокофьева, Аполлона и Ивана Царевича Дягилев скажет: «Лифарь ждет собственной удобного случая, чтобы стать новой легендой, самой прекрасной из легенд балета».

После смерти в 1929 году Сергея Дягилева именно 24-летнему Лифарю предложили возглавить балетную труппу «Гранд-Опера». И тогда восторженная публика смогла оценить не только талант Лифаря-танцовщика, но и Лифаря-хореографа. Как балетмейстер он дебютировал с постановкой новой версии «Байки про Лису, Петуха, Кота да Барана» Игоря Стравинского. 1932 Лифарь поставил свой первый лирический балет «На Днепре». Вскоре балетная труппа “Grand Opera” стала одной из ведущих в Зап. Европе. А в1935 году поставил балет Артюра Онеггера «Икар», образ героя которого стал олицетворением самого Лифаря.

Более 30 лет Серж Лифарь отдал театру «Гранд-Опера», был его солистом, хореографом, педагогом. Фактически он возродил французский балет, его репертуар, труппу, его школу и славу, став основоположником нового направления в балете – «неоклассицизма». Современники, восхищаясь талантом украинского артиста, называли его «богом танца», «добрым гением балета XX века».

Родители Сергея Лифаря остались в Украине и никогда не видели выступлений сына на сцене и его хореографических постановок. О местах гастролей им рассказывали присланные Сергеем открытки с видами европейских городов. Но даже этими «весточками» Сергей подвергал своих родных нешуточной опасности.

Особый отдел ОГПУ постоянно присматривал за семьей Лифарей в Киеве, заведя на них даже специальное дело – «Артисты». Ведь кроме Сергея, все остальные дети Лифарей тоже эмигрировали за границу, а в 30-е годы прошлого века расстреливали и не за такое.

Дягилев

К моменту встречи с Лифарем Сергею Дягилеву был 51 год. Чем он был знаменит? Этот крупный человек в роскошной шубе, в мягкой шляпе и с тростью уже успел покорить лучшие города Европы.

Дягилев был организатором “Русских сезонов”. В одном месте он собрал лучших музыкантов, композиторов, артистов балета, певцов, художников и многих других творческих личностей. Труппа с представлениями объездила Париж, Рим, Лондон, Монте-Карло и другие западные города.

Что касается личной жизни Дягилева, то у него был громкий роман с балетным артистом Вацлавом Нижинским. Молодой парень стал настоящей звездой “Русских сезонов”. Вместе они были около 5 лет. Подробнее об их истории любви:

• “Русские сезоны”.
• Дягилев и Нижинский. Два гения в любви.

После расставания с Вацлавом Серж начал встречаться с перспективным артистом балета Леонидом Мясиным. Также был не равнодушен и к другим атлетически сложенным юношам… Пока не встретил……

Вторая мировая война и сотрудничество с нацистами

После начала Второй мировой войны и оккупацией немцами Франции, Лифарь остаётся в Париже, где продолжает работать. В этот период он создаёт такие балеты, как «Ромео и Джульетта» и «Сюита в белом». Лифарь проявлял несомненную лояльность и симпатию к немецким властям. По специальному приглашению Геббельса он ездил в Берлин, где от имени «французского искусства» принимал участие в обсуждении вопросов организации зрелищ в новой Европе. А когда Гитлер прибыл в Париж, Лифарь устроил ему и сопровождающим фюреру лицам экскурсию по зданию парижской Оперы.

Будучи ярым антикоммунистом, Серж Лифарь приветствовал нападение фашистской Германии на СССР, а после взятия Киева даже отправил Гитлеру приветственную телеграмму. Правда позже он искреннее раскаялся в н, с горечью оправдываясь: «Но я же не знал, что немцы будут так зверствовать!..»

Прощание с легендой

Лифарь распорядился, чтобы приехали фотографы и скульпторы. Они должны были снять посмертную маску Дягилева. Затем Серж на целые сутки остался один на один с умершим Дягилевем. Он сам занимался туалетом Сергея Павловича. Помыл его, аккуратно постриг волосы, сделал прическу и подрезал усы.

На похоронах Лифарь чувствовал себя крайне скверно. Находясь в крайнем шоке, юный артист почти не держался на ногах. Дягилев был похоронен на острове San Michele (Венеция).

Дягилев и Лифарь были вместе до самого конца. Их чувственная любовь подарила искусству много знаменитых балетов. До конца жизни Серж Лифарь очень тепло отзывался о своем Котушке.

Спасибо за ваше потраченное время

Зарождение отношений

Лифарю на тот момент было всего 18 лет. По началу у него захватывало дух при появлении Сергея Павловича. На самом первом просмотре Серж очень не понравился Дягилеву. Он даже хотел обратно отправить его в Россию. Но Бронислава отстояла своего ученика.

Юному артисту довольно сложно было приспособиться к новой взрослой жизни среди балетной труппы. Здесь был каждый сам за себя.

Однажды в ужасную жару Дягилев работал весь день. Когда Сережа это увидел, на последние деньги купил для своего “босса” 2 сендвича и напиток. Принес ему и сразу убежал, так как очень боялся просто заговорить с Дягилевым. Но тот был очень тронут.

Со временем они стали сближаться. Лифаря ставили на главные роли в популярных балетах. Постепенно он стал “цветочком” и “ягодкой” у грозного Сергея Павловича. Из воспоминаний Лифаря:

Живопись

Мир балета был не единственным увлечением Лифаря. Он дружил со многими художниками, среди которых были Пабло Пикассо, Жан Кокто, Кассандр (Адольф Мурон), Марк Шагал, оформившие многие его спектакли. В своё время сотрудничество Лифарю предлагал Сальвадор Дали, однако его сюрреалистический проект декораций и костюмов к знаменитому «Икару» (с костылями вместо крыльев) был отклонён.

Уход из театра подтолкнул Лифаря профессионально взяться за кисть. В 65 лет у него проявился талант художника. Он рисовал и раньше: на программках, афишах, записках — карандашом, помадой, гримом. В 1972—1975 годах выставки картин Лифаря пользуются большой популярностью: Канны, Париж, Монте-Карло, Венеция. Хотя сам Лифарь достаточно сдержанно относился к своему увлечению. «Эти графические, почти пластические работы я посвятил своему другу Пабло Пикассо. Он был настолько любезным, что удивился, залюбовался и горячо посоветовал мне продолжать. Только я не художник, а хореограф, рисующий», — писал он в последней автобиографической книге «Мемуары Икара». Он оставил после себя более сотни оригинальных картин и рисунков. Основной сюжет — балет, движения, драматургия танца.

«К артисту подослали из СССР наемного убийцу»

В Париже Сергей Лифарь за короткий срок прошел путь от мальчика кордебалета до звезды труппы Дягилева…

— Но, между прочим, Нижинская заявляла Дягилеву: «Из Лифаря ничего не выйдет, он никогда не будет первым танцором». На что руководитель балета ответил: «Я уверен, что он будет не только первым танцором, но и хореографом». Они заключили пари на ящик шампанского. Выиграл Дягилев (правда, шампанского он так и не получил).

В Монте-Карло на генеральной репетиции балета «Зефир и Флора», в котором Лифарь получил первую роль, Борея, происходит настоящее чудо.

— вспоминал артист. Дягилеву кажется, что это сон, такого не может быть. Он велит повторить репетицию. И Лифарь снова летает! Но во время одного из пируэтов балерина сталкивается с Сергеем, и вместо прыжка он падает, как подкошенный, выворачивая ноги… Провал, срыв премьеры? Дягилев предлагает артисту, слегшему в постель, отдать роль другому. Но тот заявляет:

Неделю он лечится по своей системе, чередуя горячие и холодные компрессы. А на премьере, превозмогая боль, летает по сцене.

Многие эпизоды сценической жизни Лифаря высвечиваются по-новому, когда читаешь его письма в Киев. Да и сами открытки с видами европейских городов 80-летней давности очень ценны. Некоторых памятных мест, где бывал артист, уже не существует — как, например, башни-крепости XIII столетия Порт Гийом в Шартре или моста Маасбург в Роттердаме (они были взорваны во время Второй мировой войны).

Нет уже и изображенного на цветной открытке трансатлантического теплохода «Нептуния», которым Лифарь добирался из Венеции в Грецию во время работы над своим самым известным балетом «Икар»…

А четыре открытки, присланные родным, вообще без текста и подписи. Просто виды европейских городов, и все. Но родным они говорили о многом.

– О чем же?

— В те годы это был своего рода знак: я жив, со мной все в порядке… На родине власть не простила Сергею Лифарю ни дерзкого побега, ни последовавшего затем отказа возвращаться в Страну Советов. Предложение было озвучено послом СССР во Франции: «Товарищ Лифарь, мы предлагаем вам бросить гнилой Запад и возглавить советский балетный фронт». «Знаете, я обожаю гниль», — сказал артист.

Серж Лифарь и Сергей Дягилев

Во время оккупации Парижа фашистами к нему подослали из СССР наемного убийцу — одного из грузинских князей. Но князь, увидевший постановку балета по произведениям Шота Руставели с участием Лифаря, бросился ему в объятья и не смог «ликвидировать» артиста.

В Киеве же дом на улице Ирининской, где жили родители артиста, находился под постоянным наблюдением. После того как в 1932 году младший брат Сергея, Леонид, военный летчик, тоже сбежал на Запад, перейдя границу с Персией, киевское ОГПУ начало разработку «Артисты».

Мне довелось читать материалы дела в архиве СБУ Украины. Очевидно, чекисты считали, что на Ирининской находится гнездо вражеской разведки — за домом следили несколько «объектов», и каждый «свидетельствовал» о жильцах квартиры. Был внедрен и «спецагент» — односельчанин из Большой Мотовиловки (здесь прежде было родовое поместье Лифарей). А житель соседнего дома на Ирининской сообщал даже сведения о переписке:

Позже Лифарей, Михаила Яковлевича и его вторую жену Марию Михайловну, выселили из квартиры на Ирининской, и они жили в полуподвальчике на Софиевской улице. Михаил Яковлевич, в прошлом чиновник Департамента водного и лесного хозяйства, в конце жизни работал в Ботаническом саду имени академика Фомина. Выступлений сына на сцене и его хореографических постановок родители никогда не видели.

Интересные факты

Жизнь Сергея Дягилева, как и многих видных деятелей, наполнена интересными фактами:

• Дягилев имел нюх на таланты, был блистательным руководителем и чудесным организатором, но сам на сцене не выступал.
• Ольга Хохлова, жена Пабло Пикассо, была танцовщицей в «Русском балете» Сергея Дягилева.

Ольга Хохлова и Пабло Пикассо

• В 1897-ом году Дягилев повел художника Александра Бенуа и его жену в «Гранд-оперу». Там у друга Сергея лопнули фрачные штаны. Мужчина весь вечер сидел неподвижно и прикрывал прореху, образовавшуюся на самом предосудительном месте, складным цилиндром, а Дягилев, стоило ему перевести взгляд со сцены на Александра, начинал смеяться во весь голос. Тогда его громко звучный смех чуть не сорвал концерт.
• Сергей Павлович не раз в шутку говорил, что является дальним потомком Петра Первого (через Румянцевых), и, если подтверждения этой информации не было, то родственные связи с Чайковским под сомнения не ставились. Великий русский композитор приходился меценату дядей.

Петр Ильич Чайковский – дядя Сергея Дягилева

• Выставка российско-финских художников, организатором которой был Дягилев, прошла в атмосфере скандального непонимания. Тогда публике впервые представлены работы Константина Коровина, Михаила Врубеля, Михаила Нестерова и Филиппа Малявина. В глазах искушенных эстетов концептуально новая живопись выглядела крайне неприглядно в связи с чем, посетители требовали у кассирши вернуть им деньги, заплаченные за вход.
• Весной 2011 года теплоход под названием «Новиков-Прибой» переименовали в «Сергея Дягилева».

Теплоход “Сергей Дягилев”

• Если сравнить девушку, изображенную на афише «Русских сезонов» 1909 года, с фотографией Анны Павловой, станет ясно, что именно она была прототипом, с которого рисовалась балерина.
• Дягилев не скрывал гомосексуальных предпочтений. Однако достоверно известно, что в его жизни был сексуальный контакт с женщиной. 18-летняя кузина балетмейстера на память об их связи подарила мужчине венерическую болезнь.

«Балетмейстер объяснил президенту, что не может унижать искусство халтурными выступлениями»

Киевлянин Серж Лифарь более 25 лет был главным балетмейстером парижской Гранд-Опера…

— Ему удалось поднять во Франции балет на подобающую высоту наравне с оперой. Как замечал сам Сергей Михайлович, здесь балет не развивался со времен Людовика XIV.

Хореографическую постановку давали после оперы как заключение к спектаклю. Лифарю не верили, что публика пойдет в Гранд-Опера на целый балетный вечер, дирекция боялась, что не будет сборов. Но он оказался прав. Насколько требователен был балетмейстер, рассказывал земляк-киявлянин Александр Вертинский.

Однажды на спектакле в Гранд-Опера, где присутствовали президент республики и весь дипломатический корпус, Лифарь категорически отказался выйти на сцену: там не поставили нужные декорации. Скандал!

На другой день Лифаря вызвали к президенту. Артист объяснил: он не может унижать искусство халтурными выступлениями. И протянул прошение об отставке. «Что же вы намерены делать, если я приму ваше прошение?» — спросил президент. — «Я буду работать шофером такси!» Прошение не было принято, а директору Гранд-Опера объявили выговор…

Можно верить или нет, но «призраки оперы» существуют. Когда я взял входной билет в Гранд-Опера и бродил по залам и закоулкам, было ощущение, что где-то неподалеку ходит Сергей Михайлович… В оперной библиотеке-музее хранятся макеты декораций балетов Лифаря «Оркестр на свободе» и «Вакх и Ариадна». А рядом с Оперой находится маленькая площадь Дягилева, названная так благодаря стараниям его ученика.

Кстати, Бронислава Нижинская, «антагонистка» Лифаря, перед смертью поблагодарила его за то, что он хранит память о своем учителе. Лифарь позаботился и о том, чтобы гениального Вацлава Нижинского (он долгие годы страдал неизлечимым психическим заболеванием) похоронили на кладбище Монмартра. Представьте себе: на протяжении десяти лет его забытое Богом и людьми тело лежало в Лондоне в цинковом гробу!

– А где провел свои последние дни Сергей Михайлович?

— В швейцарской Лозанне. Он и прежде часто бывал в этом городе. Навещал Коко Шанель, которую называл своей «крестной матерью». Основал здесь балетную школу.

Серж Лифарь, Майя Плисецкая и Коко Шанель

В 1986 году в больницу к Сергею Михайловичу, умирающему от рака, наведался зампредседателя Гостелерадио Советского Союза Владимир Попов. Привез приглашение от Министерства культуры посетить новый Пушкинский музей на Арбате. Артист узнал визитера, который в 1975 году был замминистра культуры.

Советских чиновников интересовала прежде всего коллекция пушкинских реликвий, собранная Лифарем. У него постоянно хотели что-то выторговать: «Вы нам привезете то-то, а мы за это…» Взглянув на приглашение, Сергей Михайлович горько усмехнулся: «И вы снова пообещаете мне спектакли в Большом театре».

Он мечтал поставить три балета — с Натальей Бессмертновой, Екатериной Максимовой и Майей Плисецкой. Но этого ему так и не позволили…

Лифарь

Сергей Лифарь родился в Киеве 15 апреля 1905 года (в некоторых источниках указан 1904 год). Учился в Императорской гимназии близ Крещатика. Серж обожал тенистые улочки Киева. Стук лошадиных подков по брусчатке, звон колоколов Софийского собора и журчание Днепра создавали для него настоящую симфонию блаженства.

Лифарь был участником гимназического хора и часто пел в Софийском соборе. Также парень поступил в танцевальную школу Брониславы Нижинской, где постиг все азы балетного артиста.

Кстати, на вступительном экзамене Броня напротив фамилии Лифаря оставила комментарий “Горбатый!”. Под началом Нижинской Серж протанцевал несколько лет. А в 1921 году она вместе с семьей уехала в более свободную страну, так как в России в то время находиться она не могла.

Но уже в 1923 году Бронислава прислала телеграмму, в которой говорилось, что Дягилев просит 5 лучших ее учеников для укрепления собственной труппы. В этом списке была указана фамилий Лифарь.

Личная библиотека

 Второй его страстью были книги. Началось все с личного архива Сергея Дягилева, который состоял из коллекции театрального живописи и декораций и библиотеки (около 1000 наименований). Лифарь выкупил её у французского правительства за деньги, полученные за год работы в Гранд-Опера. Как позже вспоминал хореограф: «Деньги на покупку дягилевского архива я заработал ногами».

Серж Лифарь собрал одну из самых интересных в Европе российских библиотек, состоявшую из старопечатных книг XVI—XIX веков. Особое место в его библиотеке занимала и «Пушкиниана», самым дорогим сокровищем которой были 10 оригиналов писем поэта к Гончаровой, редкие издания, другие пушкинские раритеты.

В последние годы своей жизни Лифарь был вынужден продать часть своей коллекции. О причинах такого решения он писал в письме к наследникам в 1975 году:

«Сегодня я имею лишь скромную пенсию от Парижской оперы, поэтому не в состоянии сохранить коллекцию

Меценаты обошли меня вниманием, я вынужден попрощаться с этой сокровищницей русской культуры, „отпустить на волю“ все книги и альбомы, чтобы они стали достоянием историков, библиотек»

Сейчас часть библиотеки Лифаря (817 единиц) хранится в Киеве, в отделе искусств Публичной библиотеки им. Леси Украинки. В дар Украине её передала подруга хореографа графиня Лилиан Алефельд.

Киев до конца жизни остался светлой мечтой Лифаря. «Даже прекрасный блестящий Париж не смог заставить меня, киевлянина, забыть мой широкий, величавый Днепр», — говорил он. После эмиграции Сергей Лифарь только однажды побывал в Киеве — в 1961 году, и это было для него большим счастьем.

Обучение мастера

Сергей Павлович стремился показать ученику весь мир. Дягилев и Лифарь много путешествовали, посещали музеи, дворцы и храмы. Любовались мировыми шедеврами. Ходили на концерты и в театры. Серж посылал юному артисту целые кипы книг для чтения.

Как-то раз Дягилев полностью обновил гардероб своему фавориту: костюм, обувь, канотье (шляпа с лентой). Но когда Лифарь появился в этом одеянии на публике, труппа его высмеяла, мол, какой “пижончик” пришел. Сережа очень расстроился.

Позже он эту шляпу снял. Но когда Дягилев увидел его в старом кепи, разозлился. Лифарю пришлось надеть канотье обратно, чтобы снова заслужить расположение своего “идола”.

«Я стал танцором, еще не умея танцевать»

Рассказывает Александр Балабко:

— Помню, как в конце 90-х годов в предместье Парижа, на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, я подошел к могиле легендарного артиста балета и увидел надпись на французском языке: «Серж Лифарь из Киева».

Меня это поразило. Во Франции Лифарь был удостоен высшей награды страны — ордена Почетного легиона, который вручал ему президент Шарль де Голль. Артист был известен во всем мире. Но для него самым важным оставалось это: «из Киева»…

Судьба Сергея Михайловича Лифаря не могла не заинтересовать. И какой же была радость, когда спустя восемь лет мне в руки попали неизвестные прежде письма артиста, которые он из-за рубежа отправлял в Киев своим родным!

– А как они обнаружились?

— Можно сказать, что помогла в этом еще одна легендарная личность — Мария Башкирцева (прославившаяся во Франции художница и писательница украинского происхождения. — Авт.). Меня пригласили на международную конференцию в Полтаве, посвященную юбилею Башкирцевой, о которой я написал повесть. И вот в перерыве беседую с искусствоведом, специалистом по украинско-французским связям XX столетия Натальей Асеевой, с которой мы с начала конференции сидели рядом. «Знаете, — вдруг говорит Наталья Юрьевна, — у меня есть архив Сергея Лифаря. Он достался мне от двоюродной бабушки Марии Михайловны Лифарь…»

Мария Михайловна (в девичестве Дьяченко) была второй женой отца Сергея Лифаря — Михаила Яковлевича. Они поженились в 1939 году (шестью годами раньше умерла от сыпного тифа Софья Васильевна Лифарь, мама Сергея). К слову, родной брат Марии Михайловны — известный киевский архитектор Дмитрий Дьяченко. История семьи Дьяченко-Асеевых — отдельная тема…

По приезде в Киев Наталья Юрьевна Асеева предоставила мне семейные реликвии: оригинальные фотоснимки, визитные карточки, записки артиста, изданную в Париже и переправленную в Киев в 1937 году брошюру Сергея Лифаря «Третий праздник Пушкина», вышитые сорочки Михаила Яковлевича Лифаря и рушник.

И еще коллекцию из 58 почтовых открыток, присланных артистом с января 1923-го по сентябрь 1932 года в Киев родителям и брату Леониду. Первая открытка — по-мальчишески восторженная:

– Он ведь совсем юным вырвался на Запад?

— В неполных 18 лет. Почти ребенком. Но сколько отваги требовалось, чтобы после одной неудачной попытки снова решиться на побег! Это была невероятная авантюра. В мемуарах «Страдные годы» он, кстати, упоминает об авантюрности своих юных лет. И описывает, что довелось пережить в послереволюционном Киеве.

— такую картину увидел 14-летний Сережа Лифарь на улице Садовой, где размещалась ЧК. Он сам не раз был на волосок от смерти. Мог погибнуть в перестрелке, от взрыва снаряда, в тюремном застенке.

Серж Лифарь

Однажды в группе мобилизованных Сергей оказался на пароходе «Свердлов» (бывшем «Император Николай II») и вдруг нутром почувствовал опасность. Не раздумывая, прыгнул в Днепр и за ночь доплыл до Киева. Потом узнал: «Свердлов» взорвался, все на борту погибли…

Судьба хранила Лифаря. Ей было угодно, чтобы однажды по дороге домой он зашел в балетную студию Брониславы Нижинской — сестры гениального танцовщика. А войдя, ощутил восторг от танца:

Когда Нижинская выехала из Киева в Париж, Сергей Лифарь стал заниматься в одиночку дома. По пять-шесть часов ежедневно упражнялся у балетного станка возле зеркала. И так 15 месяцев! Как вдруг пришло известие из Парижа: Сергей Дягилев, руководитель знаменитого «Русского балета», вызывает для пополнения своей балетной труппы пять киевлян — учеников Нижинской. Попав в эту пятерку, Лифарь живет одной мыслью: как добраться в Париж?

Александр Балабко:

— В то время его уже призвали в армию и выдали шинель краскома (красного командира). В один из дней после первого побега его вызвали в «органы» — ГПУ размещалось на улице Екатерининской (нынешней Липской). «Мы знаем, что вы хотите нас покинуть, — сказал ему чекист. — Что же, поезжайте за границу к вашему Дягилеву. Мы окажем вам всемерное содействие». В обмен на это Лифарю предлагалось наблюдать за эмигрантами и сообщать об их настроениях. Он отказался. Его предупредили: «Не вздумайте бежать! Мы будем следить за каждым вашим шагом».

– И все-таки не уследили?

— Да. В один критический момент, при проверке документов в поезде, он заявил, что у него «секретное поручение к коменданту ЧеКа». Хватило выдержки и дерзости…