Любимые роли
Катерина была одной из немногих ролей Ермоловой в пьесах Островского. Уж очень несхожи были взгляды на искусство у этих двух художников. Пожалуй, «Гроза» – единственная настоящая трагедия, написанная драматургом, видевшим жизнь в неразрывном сплетении трагического и комического. Обычно он сам ставил свои пьесы на сцене Малого театра. И почти никогда не включал Ермолову в число «своих» актеров. Сама речь его героинь зачастую просто «не ложились» на язык, привыкший к текстам трагедий европейских авторов. Впрочем, это как раз и имел в виду Островский, говоря: «Западный репертуар портит русского артиста».
Еще сложнее было для Ермоловой воспринять то направление, которое появилось в искусстве в конце XIX века. Чужда была ей проза Чехова: очень уж различны были их позиции, взгляды на творчества. А вот пьесы его приняла. Сам Антон Павлович считал ее актрисой старомодной, хотя исполнение ею роли Татьяны Репиной привело его в восторг
Тут важно отметить, что непонимание Ермоловой нового искусства не означало неприятия, столь часто встречающегося у маститых художников по отношению к начинающим. Вот надпись, которую сделала актриса Ермолова на фотографии, подаренной Александру Таирову: «Вы – по новой вере, я – по старой, но это не мешает нам быть друзьями, потому что искусство, как и солнце, освещает всякие пути, лишь бы честно служили ему и искренно веровали в него!»
Зато Станиславский и Немирович-Данченко были ее горячими поклонниками и даже приглашали Ермолову в МХАТ, но она не изменила (а верней – никогда не изменяла) родной сцене, разве что для гастролей. В одной из таких поездок она сыграла «Бесприданницу» со Станиславским в роли Паратова. Воспоминание великого актера и режиссера об этом спектакле многое говорит о ней: «Я почувствовал себя великим человеком». Таково было ее воздействие не только на зал, но и на партнеров: не за счет них она блистала, а поднимала вместе с собой к высотам искусства.
Учеба и мечты
Семья Ермоловой была из числа бедных, поэтому большого выбора, куда пойти учиться, у девочки не было. Отец считал, что дети должны с детства привыкнуть к тяготам жизни, и особенно не заботился об их удовольствиях. У девочки даже не было букваря, она училась читать по пьесам, которые в избытке лежали на столе отца. В 9 лет ребенка было решено отдать учиться в Московское театральное училище, там было бесплатное, «казенное» место на балетном отделении, куда Ермолову зачислили. И начались самые тяжелые годы ее жизни. Танцевального таланта у Марии не было, каждый урок для нее был мучением, но педагоги и однокурсники замечали ее артистические способности.
В 13 лет отец смог устроить первый выход дочери на драматическую сцену, ей дали роль в водевиле «Десять невест и ни одного жениха» в Малом театре. Образ Фаншетты был не близок Ермоловой, и успеха она не имела, кроме того, знаменитый актер Самарин вынес приговор: «Никогда ей не быть актрисою».
Но это не мешало Марии мечтать о драматической сцене, он знала все пьесы, которые шли в Малом театре, была уверена в своем призвании, несмотря ни на что. И упорно продолжала осваивать профессию балерины.
Личная жизнь Марии Ермоловой
Новые знакомства, выступления, свели её с Николаем Шубинским. Будущий юрист только выбивал себе место в этом мире и очень понравился актрисе. Возникла взаимная любовь.
В череде пьес нашлось небольшое место для свадьбы двух влюблённых. Но во время революции муж и вся семья вынуждены были уехать. Шубинскому не суждено было вернуться на родину и в 1921 году Мария стала вдовой.
Практически спустя 2 года, ощущая себя больной и угнетённой, она ушла со сцены.
Как это часто бывает, поклонники переключились на других талантливых исполнителей, оставив актрису в одиночестве. Мало кого волновало, как она живёт, находясь далеко за пиком славы. Поддерживал её только ученый-терапевт Константин Павлинов, который очень нравился Ермоловой ещё при жизни мужа.
Не стало великой актрисы 12 марта 1928 года. Могила её находится на Новодевичьем кладбище, возле усопших Чехова и Станиславского.
Ребенок, семья, работа – все это ей заменял театр.
Краткая биография
Родословная Ермоловой состояла из творческих людей, и талант передался девочке по наследству.
Её дед, находясь в безысходном статусе крепостного, являлся скрипачом. Но, получив свободу, без раздумий направился в театр, где и работал до конца дней. Отец пробовал свои силы на сцене, потом писал водевили. Однако остановился на самой спокойной, но не менее интересной профессии – суфлёра.
Появилась на свет Мария в июле 1853 года. Всё детство провела в театре, где с интересом неотрывно наблюдала за репетициями, подготовками и выступлениями. Возможно, это и помогло пробудить её артистический дар.
Уже в 9-летнем возрасте Ермолова начала обучение в театральном училище. Родители направили её в балетный класс, но ни удовольствия, ни результатов девочка не получала.
Отец как мог поддерживал дочь, а потом даже обратился к одному из педагогов за дополнительными уроками. Вот только имеющий авторитет Иван Самарин вынес вердикт – у ребёнка нет таланта. По мнению знатока, если Мария не прекратит заниматься этим делом, то всю жизнь проведёт в массовке.
Девочку это не расстроило, ведь она неотрывно следила за игрой лучших актёров и набиралась опыта.
Первую небольшую роль девушка получила в 1866 году. Для водевиля «Жених нарасхват» необходима была милая, юная и в то же время
кокетливая героиня. Мария как никто лучше подошла для этого, но похвалы и уважения все равно не получила.
Позже Мария Николаевна получила возможность заменить заболевшую главную актрису в спектакле «Эмилия Галотти». И вот настал час славы. Девушке, которой едва выполнилось 17 лет, хлопали так, что приходилось выходить на бис 12 раз.
После завершения училища Ермолова с лёгкостью попала в коллектив Малого театра и получила комплект ролей комедийно-романтических героинь. Но в каждую из них она добавляла свою нотку трагичности, иронии и загадочности.
Чем взрослее становилась Мария Николаевна, тем чаще получала более серьёзные и глубокие роли.
Один из самых ярких моментов жизни актрисы – собственный бенефис, на котором пьеса «Овечий источник» открыла новое направление театрального творчества – «эпоху романтики».
Увлекалась Ермолова и чтением стихов. Находя небольшие перерывы между репетициями, она блистала на эстраде, озвучивая слова Пушкина, Никитина, Некрасова.
Замужество
Мария Николаевна рано вышла замуж за блестящего юриста Шубинского. Брак этот был скреплен взаимной любовью. Да и не могло быть иначе: только сильное чувство могло соединить дочь бедного суфлера и юношу из богатой дворянской семьи. Но вскоре стало ясно, что семья не сложилась. Винить в этом некого. Просто очень уж разными людьми были они. Много лет прожили Шубинские под одной крышей, относясь друг к другу с уважением и ведя каждый свою жизнь. Гораздо позже Шубинский был избран депутатом Государственной Думы, что дало ему возможность переехать в Петербург, где у него появилась другая семья.
Кто знает, не сказалось ли на отношении к Катерине то, что саму Ермолову жизнь поставила в сходную ситуацию и она не поддалась искушению. А поклонников (и блестящих) у актрисы было немало.
Успешный дебют
Подъем Марии Ермоловой не был предсказуем и ожидаем. Случайно в 16 лет ей представилась возможность появиться на сцене Малого театра в драматической роли. Прима театра Н. Медведева готовилась к бенефису и срочно искала замену заболевшей Г. Федотовой в спектакль по Лессингу «Эмилия Галотти», и однокурсница Марии посоветовала ее кандидатуру. Успех дебютантки превзошел все ожидания, публика была потрясена искренними и глубокими переживаниями юной актрисы. Ее вызывали на поклон 12 раз, что было неслыханным для дебютантки. Сама Ермолова запишет в дневнике: «Я счастлива сегодня». Но успешный дебют не прекратил ее мучительных занятий балетом, еще два года ей пришлось доучиваться в училище и только по его окончании выйти на желанный путь драматической актрисы.
Дебют
Вечер 30 января 1870 года мог стать весьма неприятным для десятков зрителей, собиравшихся на бенефис актрисы Медведевой в Малом театре. Еще большее огорчение он мог принести самой бенефициантке: спектакль оказался под угрозой срыва из-за болезни исполнительницы главной роли, любимицы публики Федотовой. Впрочем, по прошествии десятилетий это кажется незначительным эпизодом, каких множество в театральной жизни. Да и пройди спектакль с участием Федотовой без срывов, вряд ли он был бы сегодня памятен даже специалистам. Однако усилия по спасению спектакля обернулись не просто удачно прошедшим бенефисом, а одним из звездных часов русского театра.
За несколько дней до спектакля, когда Медведева судорожно искала исполнительницу главной роли, к ней заехала дочь подруги, юная ученица балетного отделения Московского театрального училища. «А у нас есть девочка, которая замечательно играет, – Машенька Ермолова», – сказала она после того, как актриса поделилась с ней своими неприятностями. Что бы сделала другая артистка? Пропустила эти слова мимо ушей? Предложила подающей надежды балерине заехать к ней, чтобы продемонстрировать свои якобы имеющиеся драматические способности?
А скорей всего просто отмахнулась бы от неуклюжей попытки ангажировать свою подругу. Но то ли восхищение девочки одноклассницей повлияло на нее, то ли положение было совсем критическим, а может быть, просто от понимания того, что в искусстве случаются чудеса, актриса не поленилась сама съездить в Театральное училище. Девочка понравилась ей и получила для разучивания текст пьесы. И когда через несколько дней она начала читать монолог, глаза Медведевой увлажнились. «Вы будете играть Эмилию!», – только и могла произнести она. (Для своего бенефиса Медведева выбрала пьесу Г.-Э. Лессинга «Эмилия Галотти».)
Такая же реакция была и у зрителей. Едва на сцену вышла шестнадцатилетняя дебютантка и зазвучал ее глубокий, мощный голос, по воспоминанию современника, «идущий из груди и отдающийся в сердце», зал разразился аплодисментами. А после спектакля Ермоловой устроили овацию. «Я думала, что меня вызовут раз. Меня вызвали двенадцать раз», – записала она в дневнике.
Роли в театре
- — «Жених нарасхват» Д. Т. Ленского — Фаншетта
- — «Эмилия Галотти» Г. Э. Лессинга — Эмилия Галотти
- 1871 — «Свадьба Кречинского» Сухово-Кобылина — Лидочка
- 1871 — «Тартюф» Мольера — Марианна
- 1872 — «Сверчок домашнего очага» Ш. Бирх-Пфейфер — Фадетта
- — «Гроза» А. Н. Островского — Катерина
- — «Овечий источник» Лопе де Вега — Лауренсия
- 1876 — «Василиса Мелентьева» А. Н. Островского — Василиса Мелентьева
- — «Последняя жертва» А. Н. Островского — Юлия Тугина
- 1878 — «Ричард III» У. Шекспира — леди Анна
- 1878 — «Гамлет» У. Шекспира — Офелия (затем в 1891 г.)
- 1879 — «Уриэль Акоста» Гуцкова — Юдифь
- 1879 (?) — «На пороге к делу» Н. Я. Соловьева — Лонина
- 1879 — «Бесприданница» А. Н. Островского — Лариса
- 1879 — «Мария Тюдор» В. Гюго — Мария I Тюдор
- 1881 — «Таланты и поклонники» А. Н. Островского — Негина
- 1883 — «Горячее сердце» А. Н. Островского — Параша
- 1883 — «Невольницы» А. Н. Островского — Евлалия
- 1884 — «Орлеанская дева» Ф. Шиллера — Иоанна Д’Арк (играла эту роль 18 лет)
- 1886 — «Мария Стюарт» Ф. Шиллера — Мария Стюарт
- 1886 — «Воевода» А. Н. Островского — Олена
- 1886 — «Звезда Севильи» Лопе де Вега — Эстрелья
- 1887 — «Зимняя сказка» У. Шекспира — Гермиона
- — «Татьяна Репина» А. С. Суворина (об актрисе Евлалии Кадминой), поставлена 16 января в Малом театре — Евлалия Кадмина
- 1889 — «Эрнани» В. Гюго — донья Соль
- 1890 — «Федра» Ж. Расина — Федра
- 1892 — «Сафо» Ф. Грильпарцера — Сафо
- 1892 — «Граф де Ризоор» В. Сарду — Долорес
- 1892 — «Мария Шотландская» Б. Бьёрнсона — Мария
- 1893 — «Расплата (Эгоисты)» Е. Гославского — Берта Рейман
- 1895 — «Родина» Г. Зудермана – Магда
- 1896 — «Макбет» У. Шекспира — леди Макбет
- 1896 — «Марианна» Э. Эчергарайя — Марианна
- 1902 — «Кориолан» У. Шекспира — Волумния
- 1903 — «Измена» А. И. Сумбатова — Зейнаб
- 1904 — «Красная мантия» А. Брие — Янетта
- 1908 — «Без вины виноватые» А. Н. Островского — Кручинина
- 1908 — «Холопы» П. П. Гнедича — Княжна Плавутина-Плавунцова; «Приведения» Г. Ибсена — фру Альвинг
- 1909 — «Дмитрий Самозванец и Василий Шуйский» А. Н. Островского — инокиня Марфа
- 1915 — «Стакан воды» Э. Скриба — Королева Анна
- 1918 — «Декабрист» П. П. Гнедича —
Юность
Через два года актриса Ермолова окончила училище и была принята в труппу Малого театра. Оказавшись после первого же выступления в центре внимания публики и критики, она не могла не оказаться столь же центральной фигурой злобных сплетен завистников и особенно – завистниц, которых невольно потеснила. К счастью, ведущие актеры театра сразу заметили одаренную девочку и приняли ее в свой круг. Среди них была, между прочим, и Гликерия Федотова, болезнь которой и позволила состояться удивительному дебюту.
Особенно тепло приняли ее в доме Щепкиных, где собирался кружок московской интеллигенции, центром которого были племянник великого актера Михаила Щепкина – Митрофан Павлович и его жена Калерия Петровна. Юная актриса, не имевшая ни жизненного опыта, ни систематического гуманитарного образования, оказалась среди ученых, литераторов, общественных деятелей. Общение с ними стало ее «университетами».
Вообще, актриса Ермолова была чужда богемного мира. Знакомые говорили, что ее чаще можно видеть закутанной в платок, за печкой, с книжкой в руке, чем на более привычных для актеров сборищах, для которых полтораста лет спустя было найдено весьма точное определение – «тусовка». Читала она с карандашом в руках. Книги Ермоловой испещрены ее замечаниями. Особенно интересно взять в руки пьесы, в которых она играла: значительная часть работы над ролью находила отражение в пометках, оставляемых ею на полях, а иногда и прямо в тексте.
Мария Николаевна Ермолова была искренне верующим человеком
Исключительная простота, а в контексте артистической среды — подлинный аскетизм в быту, искренняя и долголетняя привязанность к тем немногим, кто был действительно ей родствен по духу, постоянная готовность прийти на помощь к каждому, кто в ней действительно нуждался, — вот «рецепты» ермоловского достоинства в жизни. И еще — «не так живи, как хочется, а так, как Бог велит». Мария Николаевна была верующим человеком.
Сейчас принято, удаляясь от советского театро-, искусство-, литературе- и прочих «ведений», говорить о том, что тот или иной творец ходил в церковь, имел духовника или, во всяком случае, «глубоко верил в душе». Появились «православная пушкинистика», «православное достоевсковедение» и т. п. И с одной стороны, бывает радостно узнать в ком-то одноверца, а с другой — временами чувствуется здесь какая-то натяжка, какая-то или чрезмерно наивная, или, напротив, не вполне целомудренная легкость в проговаривании важнейших вещей. Отписался. Отмахнулся. Отпихнулся. И даже не всегда понятно — зачем.
Но для Ермоловой, судя по ее переписке, воспоминаниям тех, кто ее знал, и, наконец, поступкам, вера в Христа составляла действительный стержень жизни. Она писала в 1915 году единственной дочери, ради которой пожертвовала многим личным:
А после смерти актрисы в ее бумагах нашли отрывок из стихотворения К. Р. (великого князя Константина Константиновича), переписанный от руки летом 1919 года, «Научи меня, Боже, любить…». Это стихотворение во множестве «изводов» в те годы ходило по Москве как молитва. И были в нем такие слова: «А за Церковь, святую мне мать, научи пострадать даже кровью…» Чем-то отозвалось сердце Ермоловой на эти безыскусственные, но такие «своевременные» строчки. Выдающиеся личности Москвы.
Последние годы
Шли годы, наступил новый век. Но не убывало, а росло число поклонников великой актрисы. Одним из самых верных был актер Художественного театра Санин (он, кстати, всегда фотографировался, лежа у ее ног). После одного из спектаклей «Орлеанской девы» он подарил ей настоящий средневековый меч, найденный у антиквара. Актриса не могла даже поднять оружие, с которым управлялась ее героиня. Меч этот и сегодня хранится в Доме-музее Ермоловой в Москве.
В 1921 году актриса оставила сцену. Через семь лет ее не стало.
Особого разговора заслуживает прощание с Марией Николаевной. Обласканная советской властью (первая народная артистка, Герой Труда), она оставалась глубоко верующим человеком. И даже ведя яростную борьбу с религией, власти не осмелились запретить ее похороны с соблюдением всех христианских обрядов.
Еще удивительней было отношение к ней церкви. Вообще, религия отрицательно относится к актерской профессии, считая, что лицедейство губит душу. Ермолову же не только отпели первые лица московской церкви, но и в речах, произнесенных ими, звучало признание ее роли именно в просветлении душ зрителей.
Что же тут удивительного: лицедейства не было ни в малейшей степени в творчестве Ермоловой.
Детство будущей звезды
15 июля 1853 года появилась на свет будущая звезда сцены Мария Ермолова. Биография актрисы начиналась в семье, имеющей отношение к театру: ее дед был когда-то крепостным скрипачом у князей Волконских, за заслуги он получил вольную и остаток жизни проработал в гардеробе Малого театра, отец девочки служил там же суфлером. Поэтому Маша уже с малых лет погрузилась в жизнь закулисья. Глядя на сцену из суфлерской будки, она была убеждена, что ей предстоит стать лучшей актрисой. Она уже с 4 лет разыгрывала перед зеркалом различные сцены, и родители это приветствовали.
Отец Ермоловой был увлекающейся и артистичной личностью, он много читал, рисовал, писал стихи и пьесы. Но при этом имел нелегкий характер, детей воспитывал в чрезвычайной строгости, был склонен к яростным вспышкам гнева по пустякам. Это повлияло на характер дочери, которая всю жизнь сторонилась большого общества, была очень скромна и неприхотлива.
Биография
Мария Ермолова родилась в Москве 3 (15) июля года в семье суфлёра Малого театра Николая Алексеевича Ермолова; дед Алексей Семёнович Ермолов был в своё время крепостным скрипачом князей Волконских, получив вольную, поступил в театр гардеробмейстером. Увлекшись театральным искусством, он и своих детей устроил на то же поприще. Его сын Николай Алексеевич, прежде чем стать суфлёром, был драматическим артистом и автором нескольких водевилей, шедших на сценах Московской императорской труппы, однако особым талантом его творчество отмечено не было.
Артистка Ермолова М.Н. (нач.XX в.)
М. Н. Ермолова в роли Янетты в спектакле “Красная мантия” Брие, 1904 г.
В 1862 году Мария была отдана в балетный класс Московского театрального училища. Особых способностей к балету она не обнаружила, но участвуя в массовых сценах балетов, опер и драматических спектаклей, Ермолова была свидетельницей творчества крупнейших мастеров сцены. В свободные вечера ученицы училища разыгрывали спектакли, в которых раскрывалось большое драматическое дарование Ермоловой.
В 1866 году отец Ермоловой, знавший о страстном увлечении дочери драматической сценой, разрешил ей сыграть на своём бенефисе роль разбитной девчонки-кокетки Фаншетты в водевиле «Жених нарасхват» Д. Т. Ленского. Это была её первая роль, но она ещё не принесла ей успеха.
По воспоминаниям С. Н. Дурылина «ценой неимоверных усилий она добилась того, что ей дали сыграть Марину в сцене у фонтана на какой-то „пробе“ в училище, — и неуклюжая девочка на глазах у всех внезапно преобразилась во властную красавицу, в гордую повелительницу».
В 1870 году Надежда Медведева решила дать Ермоловой главную роль в своем бенефисе. В спектакле «Эмилия Галотти», премьера которого состоялась 30 января 1870 года, Ермолова проявила мощный сценический темперамент и удивительную искренность.
В 1871 году Ермолова окончила театральное училище и была принята в труппу Малого театра. В первые годы Ермоловой не поручали серьёзных ролей, ей приходилось играть роли легкомысленных барышень в комедиях и водевилях. Дарование Ермоловой, главным образом трагическое и героическое, не получало своего раскрытия.
С Александром Остужевым в спектакле «Без вины виноватые» в 1913 году
В период 1870—1880 годов она познакомилась со многими деятелями культуры и литературы, а также с Николаем Петровичем Шубинским, своим будущим мужем, который учился на юридическом факультете, собираясь посвятить праву свою будущую деятельность. В это время Ермолова начала играть настоящие роли, которые ей интересны, которые её увлекают. В 1873 году она исполнила роль Катерины в пьесе «Гроза». Работа над этой ролью продолжалась несколько лет. Катерина Ермоловой поднималась над бытом, жила в своём мире любви и мечтаний; это была русская женщина, исполненная внутренней силы и готовности к героическому самопожертвованию.
Спустя три года на своём бенефисе Ермолова играла Лауренсию в пьесе Лопе де Вега «Овечий источник». Вот что писал об этой роли Н. И. Стороженко:
В 1890-е годы играет пьесы символистов: Гауптмана, Ибсена, Горького. Играет Вассу Железнову в одноимённой пьесе М. Горького о противостоянии двух женщин разного времени — Вассы и Рахиль. Ермолова играет Вассу старую и мудрую.
Ермолова много занималась в училище с актёрами.
Храм Рождества Пресвятой Богородицы во Владыкине, за алтарём которого в 1928—1971 гг. находилась могила Ермоловой
В 1920 году получила звание народной артистки.
В 1921 году в эмиграции умер муж Николай Петрович Шубинский. Спустя 2 года в 1923 году актриса ушла со сцены. Она была одинока, мало кого принимала. Угасавшую актрису навещал доктор Павлинов, в которого Ермолова влюбилась, будучи замужней, в 30 лет.
Умерла Ермолова 12 марта 1928 года. Похоронена, согласно завещанию, во Владыкино, на погосте Храма Рождества Пресвятой Богородицы, прямо за алтарём, рядом с родителями и сёстрами. В 1971 году перезахоронена на Новодевичьем кладбище рядом с Чеховым, Станиславским и актёрами МХТ (надгробие выполнено Верой Мухиной). На месте первоначального захоронения под древним дубом установлен памятный знак.
Вместе с Ермоловой захоронена её дочь, Маргарита Николаевна (1876—1965), бывшая замужем за московским врачом Василием Яковлевичем Зелениным, и Татьяна Львовна Щепкина-Куперник.
Лучшие роли
Актриса Ермолова Мария Николаевна обладала мощнейшим трагическим дарованием, за свою жизнь она воплотила на сцене более 300 образов. Но ее главной ролью критики называют Жанну Д’Арк в «Орлеанской деве» Шиллера. Эту пьесу она много лет «отбивала» у цензуры, и только в 1884 году разрешение на постановку было получено. Далее в течение 18 лет спектакль не сходил со сцены, и Ермолова в нем только набирала силу. К лучшим ролям также относятся: Негина в «Талантах и поклонниках» Островского, Кручинина в его же пьесе «Без вины виноватые», Мария Стюарт в пьесе Шиллера, Федра Расина, Гермиона в шекспировской «Зимней сказке».
Театр Марии Ермоловой – это театр переживаний и погружений. Она воплощала собой систему К. С. Станиславского.
Слава актрисы известна сегодня только по отзывам современников, фото Марии Ермоловой не передают всего ее магического обаяния, а на кинопленку ее спектакли не были засняты. Однако известно, что она впечатляла зрителя глубиной и силой переживаний, умела выразить тончайшие душевные движения и настроения.
Мария Николаевна Ермолова
Ермолова Мария Николаевна
(3/15.07.1853-12.03.1928), великая русская трагическая
актриса. Играла в Малом театре. Выступая в
пьесах героического и романтического репертуара
(Лауренсия — “Овечий источник” Лопе де Вега,
Жанна д’Арк — “Орлеанская дева” Ф. Шиллера и др.),
воодушевляла зрителей жаждой справедливости,
жертвенности и пламенным протестом против
угнетения и насилия. К лучшим работам Ермоловой
принадлежат роли в пьесах А. Н. Островского: Негиной
(“Таланты и поклонники”), Тугиной (“Последняя
жертва”), Кручининой (“Без вины виноватые”). Ее
именем назван один из московских театров.
ЕРМОЛОВА Мария Николаевна (1853—1928) — российская и советская актриса,
народная артистка Республики (1920), Герой Труда (1924).
С 1871 г. служила в Малом театре, стала крупнейшей трагедийной актрисой.
Своих героинь наделяла бескомпромиссной идеальностью, жаждой правды,
жертвенностью. Прославилась в ролях: Марии Стюарт («Мария Стюарт» Ф. Шиллера),
Лауренсии («Овечий источник» Лопе де Веги), Иоанны д’Арк («Орлеанская дева» Ф.
Шиллера), Негиной («Таланты и поклонники») и Кручининой («Без вины виноватые») в
драмах А. Н. Островского.
Орлов А.С., Георгиева Н.Г., Георгиев В.А. Исторический словарь. 2-е изд.
М., 2012, с. 179.
Ермолова Мария Николаевна (1853, Москва – 1928, там же) – актриса. Род. в семье суфлера Малого театра. С этим театром были связаны самые счастливые воспоминания ее детства. Научившись грамоте, Е. перечитала всю театральную библиотеку отца, мечтала стать актрисой. В 1862 Е. была зачислена “казенное воспитанницей” в Моск. театральное уч-ще на балетное отделение, но никакие танцевальных способностей у нее не оказалось; первое появление на сцене в 1866 в водевиле было неудачным, что нисколько не охладило дебютантку. Отец просил знаменитого актера Самарина позаниматься с дочерью, но тот, послушав Е., заявил: “Никогда актрисой стать не сможет”. Тем не менее все свободное время. Е. с подругами занималась драматическим искусством. В 1870 из-за болезни исполнительницы главной роли выпустили на сцену Е., почти не надеясь на успех. Она записала в дневнике: “Сбылось то, о чем я пять дней тому назад несмела и мечтать. Я думала, что меня вызовут раз. Меня вызвали двенадцать раз”. Но и после этого успеха дирекция не признала в ней драматическую актрису и продолжала использовать в водевилях. В 1871 Е. официально зачислили в труппу Малого театра, где она создала галерею образов, получивших название “ермоловских женщин”. В 1907 Е. ушла из театра в знак протеста против антихудожественного репертуара и бюрократического режима театральных чиновников. Жена богатого помещика, адвоката Шубинского, Е. не была счастлива в семейной жизни, и театр для нее оставался всем. Через год, по просьбе нового руководителя Малого театра А.П. Ленского, она вернулась. Октябрь 1917 не прервал артистической деятельности Е., не пришлось ей страдать и от бытовых лишений. В 1920 сов. общественность торжественно отметила 50-летие ее сценической деятельности. На юбилейном спектакле присутствовал В. И. Ленин. Она первая в стране получила звание народной артистки Республики. Моск. совет предоставил ей в пожизненное владение особняк на Тверском бульваре и ее покой никем не нарушался. Е. оставила сцену в 1922. К.С. Станиславский писал: “Мария Николаевна Ермолова – это целая эпоха для русского театра, а для нашего поколения это – символ женственности, красоты, силы пафоса, искренней простоты и скромности”. Такой и запечатлел Е. в 1905 художник В.А. Серов.
Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.
На сцене
К середине XIX века трагедия почти совсем сошла со сцены Малого театра: Мельпомену потеснили ее более жизнерадостные сестры-музы. И именно Ермолова вернула зрителям многие произведения Шекспира, Шиллера. А пьесу Лопе де Вега «Овечий источник» специально для ее первого бенефиса в 1876 году перевел Сергей Андреевич Юрьев, с которым, кстати, она тоже познакомилась у Щепкиных. Выступление Ермоловой в «Овечьем источнике» потрясло зрителей, особенно молодежь, студентов, с восторгом внимавших каждому слову героини Ермоловой – Лауренсии, призывавшей к расправе над тираном (увы, через пять лет эти настроения откликнутся гибелью царя-Освободителя).
Еще одна пьеса, появившаяся на русской сцене благодаря Ермоловой – «Орлеанская дева» Шиллера, прежде запрещенная цензурой. Много лет актриса добивалась отмены этого запрета и, наконец, в 1884 году сыграла роль Иоанны Д’Арк. Эта роль была ее коронной на протяжении последующих 18 лет. Актриса Ермолова вообще считала, что не играет, а живет на сцене. И в роли Иоанны слияние героини и актрисы было достигнуто ею в наибольшей степени.
По-особому потрясала Ермолова в отрицательных ролях, хотя и немного было их в ее репертуаре. Одна из них – леди Макбет. По-своему поняла актриса и роль Катерины в «Грозе» Островского: воспитанная в патриархальном духе, не могла она согласиться со своей героиней. И, тем не менее, не обвиняла она ни кровожадную шотландскую королеву, ни русскую купчиху, изменившую супружеской клятве. Самыми несчастными эти героини делают себя, считала она, они – главные жертвы. Друзья не случайно называли дом Ермоловой «домом адвокатов»: если она стремилась оправдать тех, кого играла, то ее муж был адвокатом в профессиональном смысле этого слова.
