Рябушинский Николай Павлович

Деятельность после Февральской революции и в эмиграции[править | править код]

Карикатура Д. Моора «Стрижка процентов». Клиент — миллионер П. Рябушинский. 1917

В 1916 году П. П. Рябушинский заболел туберкулёзом лёгких. От этой болезни ранее умер его брат Фёдор. В начале 1917 года, выступая на частном совещании деятелей торговли и промышленности, П. П. Рябушинский заявил:

Февральскую революцию Рябушинский принял с радостью. Уже в марте 1917 года он стал одним из создателей московского Комитета общественных организаций. На I съезде Всероссийского союза торговли и промышленности 19—22 марта он призывал поддержать ещё не окрепшую власть Временного правительства. Рябушинский был против коалиционного социалистического правительства, обвиняя министров-социалистов в том, что экономические реформы «пошли не творческим, а разрушительным путём» и грозят России финансовым и продовольственным кризисом. Выступал за ликвидацию двоевластия и уменьшение влияния Петроградского совета, поддерживал — в том числе финансово — Союз офицеров армии и флота, положительно оценивал планы Корнилова по захвату власти. Участвовал в Государственном совещании в Москве 12—15 августа. После провала «Корниловского мятежа» уехал в Крым лечиться от туберкулёза и отошёл от политической деятельности. В середине сентября был арестован в Симферополе как соучастник попытки государственного переворота, но вскоре освобождён по личному распоряжению А. Ф. Керенского.

В 1918 году, после Октябрьской революции, вступил по предложению Павла Милюкова в Совет государственного объединения России (СГОР), созданный для борьбы с большевистским правительством. В 1919 году эмигрировал во Францию. В мае 1920 года участвовал в качестве почётного председателя в торгово-промышленном съезде в Париже, выражал надежду на экономическое обновление коммунистической власти в связи с введением НЭПа и скорое возрождение России.

Масон (ложа «Астрея», Париж, 1920-е годы).

Скончался в 1924 году от туберкулёза, похоронен на кладбище Батиньоль в Париже.

Литература[править | править код]

• Глава 5 посвящена банкирскому дому Рябушинских.
• Мемуары предпринимателя, хорошо знакомого с семьей Рябушинских.
• Кузьмичев А. Д., Петров Р. Р. Русские миллионщики. Семейные хроники. М.: Эконо, 1999
• Московскому банку и фирме Рябушинских в целом посвящён отдельный раздел главы III.
• Петров Ю. А Баланс миллионера. Штрихи к портрету П. П. Рябушинского // Былое. № 11, 1992.
• Петров Ю. А Завещание Рябушинского // Былое. № 6, 1993.
• Петров Ю. А Братья Рябушинские // Встречи с историей. Очерки. Статьи. Публикации. Вып. 3. М., 1990. С. 29-45.
• Справочник содержит базовые сведения о партийных проектах, в которых принимал участие П. П. Рябушинский.
• Сборник биографий исторических деятелей, содержащий биографию П. П. Рябушинского, написанную Ю. А. Петровым.
• Рябушинский В. П. Московское купечество// Былое, 1991. № 1-3.
• Сборник статей брата П. П. Рябушинского Владимира; содержит мемуарный очерк «Русский хозяин».

Финансово-промышленная империя

Павел Михайлович Рябушинский скончался в декабре 1899 года, не дожив до 80-летнего юбилея всего несколько месяцев. По заве­щанию его жене отошел дом в Малом Харитоньевском переулке. 8 тысяч рублей получили духовник и лакей, ухаживавший за боль­ным хозяином. А основной капитал в 20 млн рублей был поделен поровну между восемью сыновьями — Павлом, Сергеем, Владимиром, Степаном, Николаем, Михаилом, Дмитрием и Федором.

Николай, Дмитрий и Федор семейным бизнесом не занимались, и об их судьбах — чуть ниже. А два старших брата, Павел и Сер­гей, возглавили текстильное производство — к тому времени одно из крупнейших в Российской империи.

К началу Первой мировой войны на комбинате под Вышним Волочком (там предприятию принадлежали лесные угодья площадью 40 тысяч десятин, вновь построенные лесопильный и стекольный заводы, а также выку­пленная у прежних хозяев Окуловская писчебумажная фабрика) работало 4,5 тысячи рабочих, а ежегодный оборот составлял 8 млн рублей.

Не помешал развитию производства даже пожар, случив­шийся через год после смерти отца и уничтоживший большую часть корпусов. Благодаря страховке, внутренним резервам и, самое главное, кипучей энергии Павла Рябушинского-младшего, фа­брику удалось вернуть в строй в рекордные сроки.

Владимир и Михаил Рябушинские всерьез занялись финансо­вой составляющей растущей на глазах «братской» империи, кото­рой теперь точнее подошло бы название «торгово-промышленно­-финансовой». Основанный в 1902 году «Банкирский дом братьев Рябушинских» (знаменитый тем, что был первым и единствен­ным частным банком в России, публиковавшим свои ежемесячные и годовые отчеты) десятилетием позже был преобразован в акционерный коммерческий Московский банк с основным капиталом 25 млн рублей.

Банк занимал 13-е место среди финансовых учреждений Российской империи, а его знаменитое здание в стиле мо­дерн на Биржевой площади в Москве, построенное по проекту Фе­дора Шехтеля, стало символом процветания и мощи финансовой империи Рябушинских.

В начале прошлого века она приросла еще и Харьковским зе­мельным банком. В 1901 году, после трагического самоубийства прежнего владельца, «финансового гения» Алексея Алчевского, банк — третье по величине акционерное ипотечное учреждение в стране — возглавил 21-летний Михаил Рябушинский.

Тогда же семейный клан Рябушинских, накопив огромные капиталы, начинает активно инвестировать их в самые разнообраз­ные сферы экономики. Накануне Первой мировой войны товарищество купило Гаврилов-Ямскую льняную мануфактуру и основало крупнейшую экспортную компанию — Русское акционерное льнопромышленное общество (с основным капиталом 1 млн рублей), на долю которого приходилось около пятой части всего российского льняного бизнеса.

А Сергей и Степан Рябушинские, выступив пионерами российского автопрома, уже после начала войны — в 1916-м — основали Товарищество Московского автомобильного завода (АМО), предполагая наладить на нем производ­ство грузовиков для армии по лицензии итальянской компании FIAT. И лишь по независящим от братьев причинам — вызванного войной железнодорожного паралича на западе империи — заказан­ные в Швеции и Соединенных Штатах станки так и не поступили в Россию. Основанный Рябушинскими московский автозавод зара­ботал только после 1917 года, получив имя своего первого совет­ского директора — Лихачева.

Продолжали выпускать продукцию в советское время и два дру­гих предприятия, созданные братьями Рябушинскими до револю­ции и благополучно дожившие до наших дней. Это Рыбинский ма­шиностроительный завод (ныне АО «Рыбинские моторы») и Ме­ханический завод в подмосковных Филях (ныне ГПНЦ им. Хруничева — кузница отечественной космической техники). А Москва благодаря Степану Рябушинскому украсилась очередным архитек­турным шедевром — знаменитым особняком в стиле модерн у Ни­китских Ворот (по проекту того же Шехтеля), в котором проживал Максим Горький.

Война не дала реализоваться еще одному амбициозному пла­ну Рябушинских — созданию «лесной империи» под эгидой Обще­ства «Русский Север». В том же 1916 году братья купили одно из крупнейших российских лесопильных предприятий — Беломор­ские заводы в Архангельской губернии, но дальше дело не пошло.

А еще в сферу интересов известно­го московского семейного клана в начале прошлого века входили бакинские нефтепромыслы (Рябушинские владели паями в другой «братской» компании — Нобелей) и освоение северных нефтяных месторождений в районе Ухты (и радиевых на востоке), горнодобывающая промышленность и машиностроительные предприятия на Урале и в Поволжье, зо­лотодобыча, судостроение…

НАШИ ЛЮДИ

Аветисян Артем
Бизнесмены

бизнесмен и банкир

Важи Джаши
Бизнесмены

генеральный директор и владелец контрольного пакета акций Trans-Oil Group of Companies

Белай Олег Викторович
Бизнесмены

Президент, управляющий партнер, председатель совета директоров Инвестиционной группы ТРИНФИКО

Марсий Андрей Жакович
Бизнесмены

Управляющий партнер ИГ ТРИНФИКО

Баланович Виталий Васильевич
Бизнесмены

генеральный директор и управляющий ТРИНФИКО

Худайнатов Эдуард Юрьевич
Бизнесмены

глава ННК и экс-директор Роснефти

Хотимский Дмитрий Владимирович
Бизнесмены

Известный российский банкир, инвестор и экономист

Зубков Андрей Александрович
Бизнесмены

один из создателей и топ-менеджер компании «Стройгазмонтаж» – генподрядчика «Газпрома»

Унесённые ветром

Создав крупнейшую в России финансово-промышленную импе­рию и входя в первую десятку богатейших людей страны, братья-старообрядцы и до эмиграции, и после успешно совмещали дела земные (денежные) с делами духовными.

Степан Рябушинский, человек глубоко религиозный, коллекционировал иконы и планировал создать музей, чему тоже помеша­ла война. Его брат Михаил, директор Московского банка, собирал живопись, а также японскую и китайскую гравюру, фарфор, брон­зу, старинную мебель. Владимир и Сергей Рябушинские вместе с Иваном Билибиным и Александром Бенуа основали в эмиграции художественно-просветительское общество «Икона».

Три других брата бизнесом не занимались вовсе. Рано умерший (в 1910 году от той же семейной болезни — туберкулеза) Фе­дор успел профинансировать крупнейшую научную экспедицию на Камчатку под эгидой Географического общества, потратив на это 200 тысяч рублей из личных средств. Николай (известный в мо­сковской художественно-артистической среде как Николаша) за­нялся литературной деятельностью, издавал журнал «Золотое ру­но», но в целом вел богемную жизнь, транжиря отцовские деньги в постоянных загулах на своей вилле «Черный лебедь» в Петровском парке. Братьям пришлось даже учреждать над ним временную опеку.

А Дмитрий стал видным ученым — специали­стом в области аэродинамики. Он основал в под­московном семейном имении Кучино Аэродина­мический институт — первое в мире научное учреждение подобно­го типа, после революции добился его национализации, но затем, после кратковременного ареста, почел за благо также эмигриро­вать. До конца жизни Дмитрий Рябушинский оставался научным экспертом при французском министерстве авиации, преподавал в Сорбонне и занимался коллекционированием.

Из сестер Рябушинских наиболее известна Евфимия, вышедшая замуж за «суконного короля» Носова и посвятившая жизнь меце­натству. Ее дом на Введенской площади был превращен в художе­ственный салон, а коллекция живописи и библиотека уже после революции была передана в дар Третьяковской галерее.

В Москве из всей многочисленной родни остались также две до­чери Павла Павловича Рябушинского — Надежда и Александра. До середины 1920-х годов они проживали в фамильном гнезде, а за­кончили свои дни на Соловках…

После Рябушинских в другой России, которой они не знали, остались только прекрасные здания, фабрики, заводы, научные учреждения. И память об их достижениях.

Текст Владимир Гаков. По материалам газеты «Фамильные истории»

Леопард на цепи и отравленные стрелы

На вилле «Черный лебедь» устраивали шумные вечеринки, о которых ходили самые разнообразные слухи. Рассказы о том, что происходило ночью за этими дверьми, заставляли краснеть даже самых искушенных слушателей.

Новоселье было ярким: во дворе можно было увидеть мраморный саркофаг с фигурой быка, пальмы, павлинов и посаженного на цепь леопарда. Николай Павлович хотел устроить у себя и зоопарк, но полиция запретила. Необычным было и внутреннее убранство «Черного лебедя». Одну комнату хозяин украсил отравленными стрелами из Новой Гвинеи — привез из путешествия. Изображение черного лебедя было на посуде и мебели.

Сильное впечатление производил фриз (широкий бордюр, оформляющий верх стены) под названием «Нерожденные младенцы». Изображенные на фризе дети нравились не всем гостям — многим становилось плохо при одном взгляде вверх. Помещения украшали картины отечественных и зарубежных художников, особое место занимали полотна объединения «Голубая роза». В доме была и мастерская — хозяин сам любил рисовать. В 1915 году вилла сильно пострадала от пожара.

Николай Павлович любил и хорошие автомобили. Его красную машину, быструю и мощную, узнавали все в городе, когда он мчался мимо на огромной скорости. Водителя, кстати, нередко за это штрафовали.

Хождение капитала в политику

Тон в семейном бизнесе задавал Павел Павлович Рябушинский, состояние которого в 1916 году оценивалось в 4,3 млн рублей, а го­довой доход составлял более 300 тысяч рублей. (Для сравнения: годовое жалованье самых высокопоставленных царских сановни­ков тогда не превышало 25-30 тысяч рублей.) К началу Первой мировой войны это уже был не только один из богатейших людей Российской империи, но и известный политик — выразитель инте­ресов крупной российской буржуазии, стоявшей в оппозиции са­модержавию и желавшей «революции сверху» (в качестве стреми­тельно надвигавшейся на Россию «революции снизу»).

Глава финансово-промышленной империи на свои средства из­давал оппозиционные газеты (от старообрядческой «Народной газе­ты» до либерального «Утра России») и создавал общественные орга­низации и целые политические партии. После поддержки «Союзом 17 октября» столыпинской программы «успокоения» России — с по­мощью репрессивных военно-полевых судов — Рябушинский по­рвал с «октябристами».

Осудив «всякий кровавый террор, как правительственный, так и революционный», он стал радикальным «про­грессистом» — вместе с другими видными московскими предприни­мателями, такими как Александр Коновалов и Сергей Третьяков.

Современники отмечали способность Рябушинского конфлик­товать со всеми: с правительством, социалистами, представителя­ми своего класса. Несговорчивый «прогрессист» стремился к синте­зу национальных традиций с западными демократическими инсти­тутами, выступал за невмешательство государства в хозяйственную деятельность. Он неоднократно заявлял, что «буржуазия не мирит­ся с всепроникающей полицейской опекой и стремится к эмансипа­ции народа», а сам «народ-земледелец никогда не является врагом купечества, но помещик-землевладелец и чиновник — да».

Скандальным тостом не стеснявшегося в выражениях Рябушин­ского — «не за правительство, а за русский народ!» — закончилась в апреле 1912 года встреча с московскими предпринимателями но­вого главы правительства Владимира Коковцева, сменившего уби­того Столыпина. И перед самой войной, в апреле 1914-го, не кто иной, как Павел Рябушинский, вместе с другим «миллионщиком»,

Александром Коноваловым, вел переговоры с представителями оппозиционных партий (включая большевиков) о создании объединенного фронта против правительственной реакции. И даже обещал помочь деньгами на подготовку VI съезда РСДРП! Увы, те переговоры закончились ничем.

С началом Первой мировой войны Павел Рябушинский стал од­ним из руководителей Военно-промышленного комитета. Банкир и предприниматель принял Февральскую революцию, однако счи­тал, что социализм для тогдашней России был «преждевременен».

Октябрь 1917-го Рябушинский встретил в Крыму, а после разгро­ма корниловского мятежа был арестован Симферопольским сове­том как «соучастник заговора». Освободили его лишь по личному распоряжению Керенского.

После этого успешный промышленник и неудавшийся политик эмигрировал вместе с братьями во Францию. Там он активно уча­ствовал в создании эмигрантской организации «Торгпром» (Рос­сийский торгово-промышленный и финансовый союз). Умер Павел Рябушинский в 1924 году от неизлечимой тогда болезни — туберку­леза и был похоронен в Париже на знаменитом «русском» кладбище Сен-Женевьев-де-Буа.

Коллекция икон

Степан Павлович — будущий сооснователь автомобильного завода и банкир — тоже занимался коллекционированием. Будучи человеком религиозным, в качестве объекта собирательства он выбрал древнерусские иконы.

Коллекция Степана Рябушинского считалась одной из лучших в стране. Чтобы получить нужную икону, он готов был отправиться куда угодно и заплатить сколько угодно — его не пугали ни расстояния, ни суммы. Он спасал от гибели многие шедевры, реставрируя их. У него были ценнейшие иконы второй половины XIII века, XIV века и многие другие. А когда коллекция достигла внушительных размеров, хозяин хотел создать музей иконы, но не успел — помешала Первая мировая война.

Коллекция хранилась в его особняке, о котором можно долго говорить отдельно. Дом в стиле модерн по сей день считается главным украшением Малой Никитской улицы и точкой притяжения туристов и москвичей — в особняке Рябушинского расположен Музей-квартира Максима Горького, который жил здесь в 1930-х годах, вернувшись с Капри (а Рябушинские тем временем эмигрировали в Италию). Пролетарский писатель терпеть не мог свой новый дом и всячески это подчеркивал, называя его нелепым. Поддерживал это мнение и Корней Чуковский: «Нет ни одной честной линии, ни одного прямого угла. Все испакощено похабными загогулинами, бездарными наглыми кривулями. Лестница, потолки, окна — всюду эта мерзкая пошлятина».

Современные исследователи архитектуры вряд ли согласятся с советскими литераторами: особняк Степана Рябушинского, построенный его другом, архитектором Федором Шехтелем, считается блестящим образцом модерна. Впрочем, чтобы оценить его причудливые фасады (ни один из них не похож на другой), полюбоваться витражами в виде бабочек и внутренней изогнутой лестницей, символизирующей стихию воды, совсем не обязательно быть знатоком архитектурных стилей.

От скромной лавки до Товарищества мануфактур

Крестьянину из старообрядческой семьи Михаилу Ребушинскому (Рябушинским он станет позже) было всего 16 лет, когда он переехал в Москву из Калужской губернии. Он мечтал об одном: жить, ни в чем не нуждаясь, потому упорно трудился. Спустя несколько лет он стал купцом третьей гильдии, торгуя в Холщовом ряду Гостиного Двора. Цель была близка, но после войны 1812 года он разорился, как и многие в то время.

Ему понадобилось 12 лет, чтобы восстановить свои позиции. Изначальный капитал в размере восьми тысяч рублей вырос в 27-тысячное состояние. Шерстяные ткани 40 видов — на любой вкус — бойко продавались в пяти лавках. В 1846 году он вместе с сыновьями Павлом и Василием открыл в Голутвине текстильную фабрику — на ней было 185 рабочих мест (по тем временам не так мало). На этой фабрике Михаил Яковлевич иногда и сам работал мастером. Он был доволен, что может дать людям возможность трудиться и кормить семьи, держался со всеми очень просто, а его любимой одеждой был обыкновенный кафтан.

После смерти отца Павел и Василий стали купцами второй гильдии, вскоре перешли в первую. В 1867 году они учредили торговый дом «П. и В. Братья Рябушинские», потом купили хлопчатобумажную фабрику и открыли еще несколько, в том числе бумагопрядильную, ткацкую, красильную и другие. В 1887-м не стало Василия Михайловича. Его брат стал единоправным владельцем всего состояния.

В том же году Павел Рябушинский основал Товарищество мануфактур П.М. Рябушинского с сыновьями. Основной капитал — два миллиона рублей, сумма астрономическая. Популярность продукции достигла больших высот — товары возили на международные выставки. Кроме того, на них часто изображали герб Российской империи — это лучше всяких слов говорило о качестве.

Павел Михайлович, с одной стороны, был старообрядцем, как и его отец, с другой — вел светский образ жизни: любил театр, модно одевался, был гласным Московской городской думы.

Картины Тулуз-Лотрека, Моне, Серова

Братья Рябушинские были известны не только как талантливые предприниматели, но и как меценаты и большие любители искусства. Михаил Павлович коллекционировал живописные полотна. Собирать их он начал в 1902 году, в результате в его собрании было 95 полотен русских художников — Михаила Врубеля, Валентина Серова, Ильи Репина и других. Также предприниматель питал слабость к французским импрессионистам — Клоду Моне и Анри де Тулуз-Лотреку, еще у него в коллекции имелся бюст Виктора Гюго из мрамора, изготовленный самим Огюстом Роденом. Близкие Михаила Рябушинского знали: лучший подарок для него — что-то из старинной мебели или фарфора.

Все эти богатства он хранил дома — в особняке на Спиридоновке. Там он обустроил потайную комнату на экстренный случай и воспользовался ею во время революции, спрятав коллекцию до своего возвращения, которое, к слову, так и не состоялось. После 1917 года особняк отдали Бухарскому дому просвещения. Его сотрудники случайно обнаружили тайник, хранившиеся там шедевры передали в музейный фонд.

Павел Павлович — политическая фигура

Рябушинских интересовала политическая жизнь, то, какое будущее ждет страну — и предпринимателей, и простых рабочих. Еще в 1905 году Павел Павлович заявляет о том, что придерживается либерально-оппозиционных взглядов, а потом вместе с братом Владимиром входит в Центральный комитет партии «Союз 17 октября».

В 1907-м он начинает выпускать газету «Утро России» тиражом 30 тысяч экземпляров, вскоре запрещенную за неподобающие материалы, в частности, фельетоны. Возобновили издание в 1909 году, для газеты даже построили здание в Большом Путинковском переулке. Газета ясно подчеркивала мнение своего создателя: помещик и чиновник — враг купечества, а простой народ — товарищ.

В марте 1917-го, увидев, какую опасность может представлять народ для него самого, он говорил, что момент, когда можно все отнять у одних и передать другим, еще не наступил. Но ему не верили: мол, мало ли что можно сказать ради того, чтобы сохранить свое состояние. Рябушинский хорошо понимал народные настроения и потому организовал Комитет старообрядческих согласий, объясняя это памятью о своих корнях.

25 марта 1917 года Временное правительство ввело хлебную монополию, и эти действия были не по душе предпринимателям. Рябушинский писал: «Но, к сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло лжедрузей народа, членов разных комитетов и советов, чтобы они опомнились». В прессе это объяснили как призыв задушить революцию, оставить людей голодными. Высказывание обернулось против всех Рябушинских, политическая деятельность Павла Павловича завершилась с недолгим арестом как соучастника заговора. Газета «Утро России» прекратила существование в 1918 году.

К этому времени уже никто не помнил, что во время голода 1891-го Павел Павлович открыл в доме отца в Голутвинском переулке народную столовую, где еду беднякам раздавали бесплатно, создал приют для разоренных вдов и сирот купеческого и мещанского сословий.

Банковские дела

Предпринимательская хватка сослужила Рябушинским добрую службу. Например, в 1901 году один из их должников покончил с собой, что повлекло падение акций принадлежащего ему Харьковского земельного банка. Братья, не теряя времени, выкупили контрольный пакет.

А дальше эта история стала развиваться очень интересно и необычно: Рябушинские договорились с министром финансов, чтобы Государственный банк дал Харьковскому земельному банку большую ссуду, причем в срочном порядке, практически без оглядки на закон. Это позволило рассчитаться с долгами и продолжить работу. Акции снова поднялись. Неизвестно, почему министр пошел на уступки Рябушинским, учитывая, что в аналогичной ссуде он отказал тому самому предпринимателю — владельцу банка, покончившему с собой. Слухи ходили разные, в том числе и неприятные для репутации предпринимателей.

В 1902 году братья создали банкирский дом «Братья Рябушинские», капитал — больше одного миллиона рублей. Финансовым отделом заведовали Владимир и Михаил. Через 10 лет банкирский дом превратился в Московский банк, а к Октябрьской революции 1917-го он был 13-м по величине в стране. Тогда его капитал составлял уже 20 миллионов.

Не такой, как другие братья

Семейные дела совершенно не интересовали Николая Рябушинского — этим он заслужил у братьев прозвище Беспутный Николаша. Он выделялся на фоне остальных экстравагантными поступками, стремлением к излишней роскоши. Получив свою долю наследства, он не стремился его приумножить. Братья всерьез опасались, что молодой человек запросто останется без гроша.

Николай Павлович любил неразумно, по мнению семьи, тратить деньги. Продав братьям свои паи хлопчатобумажного товарищества, вырученные средства он пустил на создание литературно-художественного журнала «Золотое руно». Семья не понимала, а читатели любили: в журнале публиковались Александр Блок, Андрей Белый, Валерий Брюсов, иллюстрации делали Александр Бенуа и Лев Бакст. Журнал выходил в 1906–1909 годах.

Сам Николай Павлович там тоже печатался — под псевдонимом Н. Шинский, а также выпускал сборники рассказов. Он способствовал и открытию выставки своего друга, художника Павла Кузнецова, помогал и другим живописцам. Перед войной о меценатской деятельности он забыл, решив поселиться в собственном доме. Неоклассическую виллу «Черный лебедь» на Нарышкинской аллее построили в 1909 году по проекту Владимира Адамовича и Владимира Маята. Это был поистине примечательный дом — настоящее произведение декадентского искусства.

Покоритель Камчатки

Николай Павлович, самый безрассудный из братьев, не был младшим, как можно было подумать. Младшим был Федор — он тоже не сильно вникал в дела семейных предприятий, предпочитая науку.

Он хотел исследовать природные богатства Камчатки и в 1908 году дал Русскому географическому обществу деньги на экспедицию. На это ушло 200 тысяч рублей, но Рябушинский не сомневался в хорошем результате. И все окупилось — ученые действительно нашли там редкие минералы и растения. Федор Павлович, воодушевленный этим, запланировал еще несколько подобных экспедиций, но повторить успех ему не удалось — он рано ушел из жизни.

Новое дело — автомобилестроение

Незадолго до Первой мировой Рябушинские покупают Гаврилов-Ямскую льняную мануфактуру и основывают Русское акционерное льнопромышленное общество, которое экспортирует лен в Европу. Во время войны они покупают лесопильный завод в Архангельской губернии. Тогда же братья Сергей и Степан поняли, что на фронте не хватает грузовых машин, после чего образовали Товарищество Московского автомобильного завода АМО. Сергей Павлович совмещал это дело с должностью директора хлопчатобумажной фабрики, также он возглавлял детский приют имени великой княгини Елизаветы Федоровны и создал Институт педагогики, к которому был очень внимателен.

Они планировали купить лицензию известного итальянского концерна и выпускать в Москве грузовики. Но из-за трудностей, связанных с транспортировкой нужных станков из США и Швеции, производство пришлось отложить до следующего года. Это был первый автомобильный завод в стране. В советские годы он был назван в честь его первого директора — Ивана Лихачева.

Кстати, по задумке Рябушинских на их заводе при необходимости также можно было бы делать авиационную технику.